Ощущалось все так, словно на каком-то уровне борьбе уже пришёл конец — настоящей борьбе, которая действительно имела значение.
Я не могла осмыслить это чувство, но оно вызывало у меня тошноту, физическую тошноту, почти головокружение. Это была не тошнота из-за разделения, как бывало у меня с Блэком. Это другое. Эта тошнота вплеталась и скручивала моё нутро, переполняя меня глубинным ужасом, который я никак не могла из себя извлечь.
И кажется, это же чувство делало дядю Чарльза безумно счастливым.
— Мы победили? — я посмотрела на него, качая головой. — Что это значит?
Дядя Чарльз осмотрелся по сторонам, все ещё улыбаясь той мальчишеской улыбкой.
— Блэк здесь? — спросил он. — Я хочу рассказать это и ему тоже. Я знаю, он не ушёл бы далеко, пока ты здесь. Скажи ему выйти. Ему нечего страшиться от меня. Ему вообще теперь ничего не нужно бояться. Никому из нас не нужно бояться.
Я продолжала таращиться на него, все ещё пытаясь осмыслить его слова и то, что я от него ощущала.
Все, что я знала наверняка — это то, что Чарльз являлся источником ужаса, который я ощущала. Он был источником этой тяжести, этой перемены. Он был источником всего этого. Я не знала, как или что именно это означало, но это исходило от него как лучи солнца, лишённого света.
— О чем ты, черт подери, говоришь? — взорвалась я. — Ты пытался его убить!
Чарльз впервые перестал улыбаться.
Он моргнул, уставившись на меня.
— Что? — в его голосе звучал искренний шок. — Нет, я этого не делал, — все ещё уставившись на меня, он сделал ещё один шаг в мою сторону, но я шагнула назад. — Мири… gaos. Я не пытался убить Блэка! С чего ты это взяла? Зачем мне это делать? Он твой муж! Ты действительно думаешь, что я попытался бы убить мужа своей единственной племянницы?
Я покачала головой, стискивая зубы.
— Ты послал тех агентов, — сказала я, все ещё качая головой. — Ты послал тех агентов национальной безопасности на похороны полковника. Ты пытался арестовать его…
— Да! — взорвался Чарльз, и в его словах все ещё звучал шок. — Я это сделал! Я пытался его забрать! Но с чего, во имя всего святого, ты решила, что я хочу его смерти, Мири?
Я уставилась на него, все ещё качая головой.
В тот момент я чувствовала себя так, словно отгоняю его, отгоняю свет и то, как он пытался заставить меня посмотреть на вещи с его стороны — чем бы все это ни было. Я чувствовала его абсолютную и безоговорочную уверенность, что как только я все пойму, я буду смотреть на вещи так же, как он. Более того, он считал, что я поблагодарю его, как только пойму.
Эта мысль привела меня в ужас.
Думаю, я ужаснулась во многом потому, что боялась, что он прав.
— Мири.
Голос Чарльза разорвал эту бешеную петлю в моем сознании. Он вновь звучал тепло, с мольбой, с уговором — с любовью.
— Мири, дорогая, я пытался его защитить. Я пытался защитить вас обоих!
Я непонимающе уставилась на него, все ещё стараясь увидеть его сквозь это густое облако света. Я чувствовала, как моё недоумение усиливается до такой степени, что я уже сдерживала слезы.
Если мой дядя и заметил, то это не помешало ему продолжить говорить, обвить своим светом мой свет, ещё сильнее сбивая меня с толку, ещё сильнее вовлекая меня в своё видение ситуации.
— Мири, пожалуйста. Подумай об этом! У нас с Блэком в прошлом, может, и были проблемы, но теперь он — член семьи. Я знал, насколько высока вероятность, что как только мы пойдём против вампиров по-настоящему, они придут за ним. Они знают, что у него есть связи в правительстве, верно? Что ж, атаки, которые я запланировал, все подстроены таким образом, словно они происходили от человеческого правительства. Уже по этой причине я предположил, что Брик станет винить в этом твоего мужа.
Он всматривался в мои глаза, и его взгляд был столь же серьёзным, как и голос.
— Когда решено было отпустить Брика и использовать его для обнаружения остальных вампирских субъектов, я знал, что подвергаю риску твоего мужа. Я знал, как высоки шансы, что Брик может отправиться прямиком за Блэком… и за любым, кто встанет на его пути. Включая тебя, Мириам. Включая твоих друзей. Включая сотрудников Блэка. Включая тех людей в резервации навахо, которые помогли нам у Шипрока. Я не мог этого допустить, Мири.
Я прикусила губу, качая головой.
Подумав над его словами, я издала тихое фырканье.
— Ты действительно хочешь, чтобы я поверила, будто ты сделал это, чтобы спасти его? — сказала я. — Чтобы спасти меня? Чтобы спасти его человеческих друзей?