Печалька, короче.
— Вы, наверное, Вера, — в голосе девушки слышалось легкое напряжение.
Я поставила пакеты на асфальт и, придерживая их, взглянула на собеседницу снизу-вверх:
— С кем имею честь?
Как же нужно бояться потерять мужика, чтоб идти на столь примитивную хитрость.
С чего я взяла, что она в панике, а не глупа? Все просто. Девчонка сама была не в восторге от своего поступка. Никакой злобы в мой адрес, только испуганный, но решительный взгляд.
Сейчас мне скажут, что Свет ее.
— Я девушка Света. К нему приехала, и вдруг смотрю, вы идете. Я сразу вас по описанию узнала, — она снова сногсшибательно заулыбалась.
Писала бы книгу, развернула бы все это безобразие в полноценную кошачью драку, но как минимум не моя книга, как максимум, стара я стала для таких вещей.
— Послушайте, девушка Света, — я кряхтя выпрямилась со своими двумя пакетами. — Идите ждите Света дальше, а я пойду. Мне еще блинов делать до хрена.
Я завернула за угол и направилась к парадной. Останавливать меня никто не стал.
В девятом часу раздался звонок в дверь. К тому моменту у меня уже все было готово. На столе пир, на уме хулиганство. Дверь открыла, дичь впустила. Артём разулся, на кухню с деловым видом пошел. Я из рук Света цветы взяла, нос в них подержала, а потом, глядя на его довольное лицо, не менее довольно спросила:
— Там внизу тебя твоя девушка ждала. Дождалась?
Ну вот и все, барышня. Ничего личного, как говорится. Не стоило показываться на глаза старшей тетеньке. Тетенька не вчера родилась, как избавляться от ненужных ей людей, знает не понаслышке. С этого момента прекрасная юная мисс вне игры.
— Какая девушка? — искренне озадачился Свет и как-то поник.
Я засмеялась. Рассчитывала подержаться подольше, но уж больно беспомощно он сейчас смотрелся. Меня к садистам причислят за такие нечеловечные бесчинства. Бог с ней, с блондинкой, и с играми. Пусть поест и будет спокоен.
— Да, ладно, шучу. Голодные? — я ласково ему улыбнулась.
— Нет, погоди! — растерянность в синих глазах сменила явная догадка. — Кто меня ждал?
— Да никто тебя не ждал. Меня ждали. Просто не удержалась, пошутила.
Не бери в голову, чудак. Я все прекрасно знаю, все понимаю.
— Как она выглядела? Что сказала?
Лучше б поцеловала за цветы с порога и молчала, честное слово!
— Блондинка молодая красивая. Назвала меня по имени, сказала, что тебя ждет, что твоя девушка.
— У меня нет девушки. — Свет смотрел напряженно, выжидающе и сердито.
Последняя эмоция, понятное дело, не ко мне относилась. На кухне что-то грузно упало.
— Это-это? — поинтересовался оттуда же вслед за грохотом детский голосок.
Свет помчался на помощь, я помчалась следом.
— Это-это орхидея, малыш… Была, — задумчиво добавила я после секундной паузы, когда совершенно невредимый Тём склонился и под папино отчаянное «нельзя» переломил стебель пополам.
— Цветочек, — кивнул довольный ребенок и сел за стол, сжимая в правой руке безвинно убиенное комнатное растение.
Свет уныло понаблюдал за сыном, потом оглядел горшок с землей, который Тёмыч спустил на пол с подоконника (неудивительно, что такой грохот вышел, тара не из легких), и наконец перевел на меня взгляд виноватых синих глаз.
— Прости.
Я как можно мягче улыбнулась, и следом, глядя на его смущение от этой улыбки, засмеялась, сначала тихо, а когда и он начал смеяться в ответ, уже громче.
Вот на такой позитивной ноте начался наш совместный ужин, или не совсем совместный. Я только чай пила да за парнями наблюдала. Тём болтал под столом ногами так, что подпрыгивало все туловище, увлеченно жевал и не переставал любоваться трофеем. Свет ногами не болтал, но жевал тоже увлеченно. Когда к трапезе приступили, я поняла, почему он по телефону так нескромен был в отношении еды. Вернее, догадалась. Не напрасно вчера ощущение было, словно я этим мясом ему благо великое сотворила. По факту, так и было. Он сейчас напоминал ребенка больше, чем его сын. Счастливый маленький мальчик летом в деревне наигрался на улице, а вечером бабушка позвала блины с медом и сметаной есть. И нет боли, нет проблем, есть только небольшая уютная кухня, запах жареного теста и теплый поздний вечер за окном.