Декларация независимости — документ, который основатели использовали, чтобы оправдать отделение колоний от Британской короны и заявить право Соединенных Штатов на место среди суверенных наций. Это провозглашение коллективом — группой людей, которую главным образом определяет география, — своей национальной независимости. Национальная независимость, однако, — это не личная независимость. Национализм — не индивидуализм.
Либертарианство как декларация личной независимости дополняет американизм, воплощенный в Декларации независимости, провозглашающей национальную независимость. Это утверждение автономии и личной ответственности и отрицание принудительного патернализма современного государства. Либертарианство в качестве «религии» личной свободы и ответственности нуждается в формальной декларации таковой. Я предлагаю для нее следующую преамбулу.
Мы полагаем эти истины самоочевидными: что все люди рождены равными и что достоинство, присущее их человечности, подразумевает, что они несут ответственность за свои действия как перед самими собой, так и перед другими людьми. Их создатель, соответственно, наделил их неотъемлемой ответственностью, т.е. способностью отвечать за свои поступки; это обязательство не может быть ни отнято у них другими людьми, ни отвергнуто ими самими. Наиважнейшей из обязанностей человека является его ответственность: принять на себя правление собой; уважать личность и права других; поддерживать себя и тех, кто в результате свободно им предпринятых действий зависят от него, и ради этого сотрудничать с другими; избегать применения насилия в отношении других, в частности для того, что может представляться интересами этих других людей.
Первичность ответственности
Как исторически, так и нравственно ответственность предшествует свободе. Дети имеют или должны обладать ответственностью до того, как они получают свободу. Это не противоречит точке зрения, которой придерживаюсь и я, о том, что свобода и ответственность идут рука об руку, что это две стороны одной и той же моральной монеты. Это вопрос вроде «что было раньше: курица или яйцо?», — и я предлагаю считать — что курица, как если бы это было так и на самом деле. Отдельные люди и группы не могут быть свободны, если они не желают ограничивать себя в наклонности лишать других людей той свободы, которой они хотели бы для себя самих. Первичная обязанность каждого человека в том, чтобы править собой, а не править другими.
Нас контролируют, а мы контролируем других посредством наказаний и поощрений, кнута и пряника. Билль о правах предлагает нам определенные защиты от применения государством кнута — его (государства) аппарата принуждения. К сожалению, он не предоставляет нам защиты от применения государством пряника — «прав на» образование, здравоохранение, социальное обеспечение и другие «блага». Эта опасность знакома нам по практикам социалистического перераспределения. Пятьдесят лет тому назад консервативный автор Гэрет Гаррет отмечал: «За минувшие два десятка лет в отношениях между правительством и народом произошла революция. Прежде правительство было ответственностью народа. Теперь народ стал ответственностью правительства»52. Если народ — ответственность правительства, то обязанность государства — предоставлять всем этим людям меры подстраховки от нищеты, болезни и, пожалуй, самое важное — от самих себя. Так возникает терапевтическое государство с мириадами правил и законов, регулирующих вещества, игры, секс, самоубийство и душевную болезнь.
Чем чревата эта политика? Она обеспечивает такие людские потребности, которые взрослые, желающие быть свободными, должны обеспечивать себе сами. Если они позволят государству предоставлять блага, которые они могут обеспечивать сами — такие как найм на работу, образование детей, сведения о том, какую еду есть и какие препараты принимать, — с ними произойдет, нравится это кому-то или нет, инфантилизация, и они будут зависеть от государства все сильнее и сильнее. Они начнут определять себя и других и соответственно обращаться с собой и с другими не в качестве ответственных действующих лиц, а в качестве жертв нищеты, дискриминации, злоупотребления наркотиками, злоупотребления в отношении детей, а также психического заболевания. Такова трагедия нашего нынешнего состояния: «права», на самом деле представляющие собой правила, такие как право на медицинскую помощь или на социальное обеспечение, множатся. В то же время мы лишаемся действительных прав, таких как право на самолечение или на самоубийство53. В рамках общественного порядка, опирающегося на уважение верховенства права и свободный рынок, взрослые должны иметь право на то, чтобы ошибаться, не в меньшей степени, чем на то, чтобы быть правыми. Я предлагаю считать право быть «психически больным» образцом права быть неправым. (Если человек, которого называют душевнобольным, лишает других права на жизнь, свободу и собственность, с ним следует обращаться точно так же, как мы обращаемся с людьми, которые совершают эти преступления и которых душевнобольными не называют.)
52
Garet Garrett, «The People’s Pottage», quoted in
53
См.: Thomas Szasz: