Преподобный Опитц справедливо подчеркивает, что вера в свободу — своего рода религия, цитируя великого агностика и скептика Х. Л. Менкена: «Из всех идей, связанных с общим представлением о демократическом правительстве, самая старая и, пожалуй, самая разумная — это идея равенства перед законом. Ее связь с системой христианской этики слишком очевидна, чтобы ее требовалось подтверждать. Она восходит, через политические и теологические рассуждения Средневековья, к раннехристианскому представлению о равенстве людей перед Богом… долг демократии перед христианством всегда оставался недооценен85.
Я всецело согласен с таким взглядом, а также с комментарием Опитца: «Тяга человека Запада к свободе, периодически проявлявшаяся на протяжении последних двадцати столетий, не является характерной чертой, присущей человеку самому по себе. Это культурное качество, вдохновленное философией и религией»86.
В своем предисловии к «Либертарианской теологии свободы» издатель Чарлз Холлберг проницательно отмечает:
В современном мире термин «христианин-либертарианец» многие люди принимают за оксюморон. Это ошибка. Он представляет не что иное, как подлинное учение Иисуса… коллективизм под любым его названием — социализма, нацизма, коммунизма и во все большей степени под именем демократии — черпает поддержку в том, что Альберт Джей Нок называет «Закон Эпштейна». То есть «человек склонен всегда удовлетворять свои нужды и желания способом, требующим наименьших усилий из возможного». И что же может быть легче, чем использовать правительство, чтобы заставить кого-нибудь другого оплачивать твои счета? Или для бизнеса — использовать правительство, чтобы ограничить конкуренцию и ответственность? Или для банковского дельца — чтобы установить монополию?87
К приведенным Холлбергом примерам того, «что же может быть легче», нам следует добавить длинный список ситуаций, когда индивиды, учреждения и правительства используют психиатрию для разрешения конфликтов. Например, что может быть легче, чем использовать правительство, чтобы помочь семьям избавиться от надоедливых и создающих трудности родственников? Или для бизнеса, чтобы избавляться от непокорных, «трудных» работников? Или для школ, чтобы применять психиатрические препараты для успокоения трудноуправляемых детей? Или для судов, чтобы объявлять подсудимых, угрожающих общественному порядку, но не виновных в нарушении закона, психически больными и неспособными предстать перед судом, тем самым избегая трудности с судебными процессами над ними? И так без конца.
Обладание собой и суды
Верховный суд США обычно не считают сторонником либертарианских принципов. Однако он неоднократно заявлял, что в американском праве обладание собой — это «священная» ценность. Например, в 1891 г. суд постановил: «Нет права более священного или более охраняемого обычным законом, чем право каждого индивида владеть и контролировать свою собственную личность, свободно от любых ограничений или вмешательств со стороны других… право на собственную личность, можно сказать, является правом на полную неприкосновенность: право быть оставленным в покое»88.
В 1928 г. судья Верховного суда Луи Д. Брэндайс (1856‒1941), социалист, повторил эту модную фразу, и с тех пор ее приписывают именно ему. Он записал: «Создатели нашей конституции стремились защитить американцев в их верованиях, мыслях и чувствах. Они предусмотрели, в противовес правительству, право быть оставленным в покое — наиболее всеобъемлющее среди прав, право, наиболее ценимое цивилизованными людьми»89.
В 1964 г. председатель Верховного суда (на тот момент — окружной судья) Уоррен Бергер в знаменитом решении по вопросу соответствия Конституции дозволения свидетелям Иеговы отвергать переливание крови для спасения жизни, повторил предостережение Брэндайса и добавил: «Ничто в этом заявлении не указывает, будто судья Брэндайс считал, что личность располагает этими правами исключительно для разумных убеждений, правильных мыслей, оправданных чувств и обоснованных ощущений. Я полагаю, он намеревался включить сюда значительное множество глупых, неразумных и даже абсурдных, неподходящих идей, таких как отказ от медицинского лечения даже при огромном риске»90.
Недавнее решение суда в Калифорнии заходит в истолковании права «быть оставленным в покое» столь далеко, что включает право на то, чтобы совершить самоубийство через голодание. В 1993 г. тюремный врач обратился за решением суда, санкционирующим для него использование хирургической трубки для кормления и введения лекарств парализованному заключенному, отказавшемуся от медицинской помощи. Суд постановил:
86
Edmund A. Opitz,
87
Charles Hallberg, “Foreword”, Edmund A. Opitz,
90