— Ты тут. Алис принес. Ты плохо быть там. Ты умирать. Моркер спасти, — продолжила она.
Я понял лишь то, что глубоководные марры меня спасли.
— Кто ты? — спросил я, пытаясь подняться с пола.
— Тихо. Плавать нет ещё. Имя сказать. Имя Моркер.
— Моркер… ты меня спасла, — повторил я, и марра приблизилась ко мне. Я не успел ничего понять, как она тут же запихнула мне в рот обескровленное тельце светящегося моллюска. От неожиданности я проглотил его рефлекторно, даже не прожевывая. Он был ужасен на вкус. Когда я жил в Паксе, таких моллюсков не ели даже голодающие бедняки.
— Есть хорошо. Мало есть плохо. Ты умирать.
Силы неохотно возвращались ко мне, и, прислонившись к каменистой стене, я всплыл с поверхности.
— Что! Тихо лежать! — испугалась Моркер.
— Всё будет хорошо. Мне уже лучше… — сказал я неуверенно. Я боялся эту марру хотя бы из-за того, что глубоководных марр никогда и не видел. Мало ли что — вдруг она меня сейчас откармливает лишь для того, чтобы потом съесть.
Моркер подплыла ко мне, и прислонила свою ладонь к моей голове. Я не мог ей сопротивляться, так как обеими руками держался за камни, лишь бы снова не потонуть, и не лежать на поверхности.
Она шептала что-то бессвязное, и вдруг передо мной возникла серия картин. Я видел… воспоминания Моркер? По крайней мере, мне казалось, что это действительно так. Я видел себя со стороны, и видел всё окружение этой пещеры не сплошным черным цветом, а уже каким-то серым, но очень расплывчатым. Я также увидел свое бездыханное тело, которое Моркер положила на камень, и начала делать какой-то ритуал, обкладывая меня камешками. Первый камень она положила на мою левую руку, куда меня и укусила нимфа из сна. Остальные камни также лежали на месте прошлых укусов. Когда Моркер положила последний камень, я вдруг начал дергаться, и внезапно открыл глаза, как только Моркер произнесла два своих слова. Затем воспоминание потускнело, и медленно исчезло из моего сознания.
Глубоководная марра отпрянула от меня, и начала рассматривать меня издалека. Как и она для меня была в новинку, так и я для неё был в новинку.
— Оставаться здесь. Я привести Алис, — сказала она, и сразу уплыла куда-то во тьму. Не было сомнений, что глубоководные марры могут прекрасно ориентироваться под водой.
Я не стал идти в конфликт, и остался на том же самом месте. Однако, когда кровь моллюска начала понемногу терять свои осветительные свойства, я снова начал терять сознание. Впрочем, приземлился я, насколько я помню, довольно мягко. Однако всё равно не помнил ничего, что произошло после того, как я уже распластался по каменному полу, словно пятиугольная морская звезда.
Уже где-то на пограничном состоянии души я осознал, что эти глубоководные марры обуздали первородную энергию нашего океана. А это уже о чем-то, да говорит.
Я проснулся уже в более светлом месте, нежели чем было до этого. Это были все те же пещеры, однако уже более облагороженные. На каменных стенах располагались какие-то светящиеся руны, которые я уже где-то видел, но до сих пор не мог вспомнить, где же именно. Это очень сильно меня удивило, однако я не успел их перевести, и узнать, о чем они говорят. Ибо ко мне со злым видом откуда ни возьмись подплыла Моркер.
— Ты спать. Моркер спасать. Снова, — сказала она сердито.
Я не нашел ни одного довода, которого мог бы противопоставить ей, однако меня спасла вторая марра, что подплыла к нам. Я сразу же поднялся с пола, и начал всматриваться в новую марру.
Он был таким же мрачным, как и Моркер, пусть и отличался от неё более развитым и крупным телосложением. Однако был настолько же худощав, как и она. Из этого я сделал вывод о том, что здешние марры питаются очень плохо.
— Я здесь Алис, — как я понял, представился он. Я сразу вспомнил слова Моркер о том, что Алис меня и спас. Я протянул ему свою руку, он посмотрел на неё как-то странно, и почему-то широко раскрыл глаза. Вместо того, чтобы пожать её, он начал её разглядывать так, будто видит бога воплоти. Я занервничал, но не подавал вида, что смущен этой сценой.
— Что случилось с Прокулом? — спросил я, сам того не ожидая, когда Алис начал сравнивать мою ладонь со своей.
Они оба не поняли, о чем я говорю, и перекинулись между собой парой фраз на их языке. Произношение слов в их языке было в два раза короче произношения наших слов. И, по всей видимости, они совсем использовали такие же речевые техники, какие используем мы.
— Холодные марра умер. Город умер. Кара настигла, — коротко ответил Алис.
— Кара?
Я не поверил его словам. Прокул не мог быть разрушен из-за одного только землетрясения.