Однако даже совместная сонастройка с рунами нам не помогла. Излечить даже самую маленькую рыбешку даже при внушительном подношении нам не удалось. У меня появилось две теории, связанные с нашей неудачей…
1. Болезнь пришла из внешнего мира. Из космоса, что скрыт над пеленой нашего океана. Океан не знает, как с ней справится, ведь даже само изначальное существо оказалось ей заражено.
2. Болезнь породил сам океан. По неведомой причине изначальное существо пошло против идеалов нашей Нэро. Эта теория подтверждается рассказом Василиск о том, что изначальное существо слишком сильно переживает потерю нашей Нэро, из-за чего его разум может быть затуманен.
Обе теории одинаково страшны. Ведь мы столкнулись с тем, о чем не имеем ни малейшего представления.
Дело никак не идет, но я почувствовал, что наконец нахожусь в безопасности. Это в мёртвом городе-то…
Мы с Истери действительно стали очень близки. Всего за какой-то жалкий сезон мы успели привыкнуть друг к другу настолько, что мне даже кажется, что я знал её всю жизнь. Так же и у неё со мной. Она больше не холодна ко мне, а я не испытываю подавляющую пустоту рядом с ней. И это… волшебно, что ли. Люблю ли я её? Я не могу дать ответ на этот вопрос. Он слишком личный.
Ночами мы находимся друг возле друга. Она впустила меня в своё убежище, и мне больше не пришлось находить брошенные дома для того, чтобы в них переночевать, ведь ночевать на улице, пока под Биимуном происходят какие-то страшные вещи, вовсе не хотелось.
Было видно, что она очень организована. Она внимательная к деталям, и даже по одному только моему виду она сразу сделала вывод о том, что я не привык сдаваться без боя. Конечно, она поняла это по моему количеству шрамов, некоторые из которых до сих пор напоминают мне о том, как я доблестно хранил вечный покой нашей Нэро. Теперь я могу хранить только дорогую мне Истери. Я хочу, чтобы с ней всё было в порядке. Я больше ничего не желаю.
В одну из ночей нам обоим не спалось, и между нами каким-то образом была поднята тема Веры воды и правил, которые в ней описаны. Случилось так, что оказалось, что у нас обоих разные представления об оригинальном тексте Веры воды.
Всем уже давно было известно, что наша Нэро завещала единственную копию Веры воды Паксу после того, как она впала в вечный сон. Однако Истери уверяла, что оригинальная копия Веры воды была найдена на месте нынешнего Биимуна, когда сюда пришли первые марры. Основатели этого города встретили некую структуру, похожую на храм Нэро в Паксе. Однако внутри него стоял пьедестал, состоящий из аквамарина — камня, что встречается очень редко. Этот же камень был любимейшим материалом Нэро, и она использовала его повсеместно во всем своем святилище. Существует даже такая легенда, что внутри каждой марры есть маленький камешек аквамарина — дар Нэро своим детищам. То есть было очевидно, что тот маленький храм, что стоял на месте современного Биимуна, возвела именно Нэро.
Этот экземпляр Веры воды тоже был написан на языке рун, вот только он был гораздо объемнее, нежели чем та Вера воды, которая есть у Пакса. А самое главное в том, что архиереи сразу же отвергли этот вариант Веры воды, назвав его ложным. После строительства Биимуна Пакс разорвал с ним все связи, перекрыл к нему все пути и начал пропаганду против этого города среди своего населения. И, конечно же, кроме рода Истери и Энгала об этом не знал никто.
— Значит у архиереев были основания для таких действий. В твои слова можно поверить, но…
— Но? Это правда. Архиереи никогда не признавали Биимун лишь потому, что здесь была найдена более полноценная копия Веры воды. А значит архиереи не хотели допустить того, чтобы она проникла в Пакс, и заменила собой их собственную копию.
— Вера воды Биимуна сохранена по сей день? — спросил я внезапно. Я хотел узнать об её оригинальном тексте. Зная архиереев, я уже на тот момент мог предположить, что они могли переписать Веру воды под себя, и выдать её за истинный экземпляр.
— В нашей библиотеке в своём закрытом крыле. Ты хочешь поплыть туда утром?
— Нет. Я хочу поплыть туда сейчас. Ты со мной?
Истери сопроводила меня прямо ночью до этой библиотеки. Мы вместе вошли в неё, и она призналась, что ещё ни разу не видела оригинал Веры воды воочию. На это ей не было времени.