Взяв ее за руку, я притянул энергетический слой, и шагнул в него.
От других я уже слышал, что барьер всегда упорствует, пропуская в обе стороны, хотя, при проходе на Первичный План, это больше похоже на то, что тебя рвут на части. Готовясь к подобным ощущениям, я был удивлен тем, что мои ощущения больше напоминали крепкие объятия верного друга, а не спарринг с Учителем.
- Странно, - услышал я голос Дэрии – я не первый раз прохожу барьер, но еще ни разу это не было так мягко. Что-то в тебе есть странное.
- Во мне полно странностей – ответил ей я, и сделал еще один шаг, выходя из барьера, и хватаясь за глаза.
В первое мгновение я подумал, что ослеп, но через несколько секунд услышал ее голос:
- Ах да… перестрой зрение. Здесь днем бывает очень ярко.
Регулируя светочувствительность глаз, я выругался, и спросил:
- Что такое «день»?
- Здесь есть источник света и тепла, наподобие того, которым пользуются Светлые. Только здесь он естественного происхождения, и данный мир в этом отражении вращается вокруг него, и вокруг своей оси. Местные называют светлые часы днем, а темные – ночью.
- А время между ними?
- На местном языке – веран.
- Веран… Мне нравится. А как они называют это место?
- Атла. В переводе это просто земля. Кстати, было бы неплохо, если бы ты…
- Активировал контур-переводчик? Мне показывали его, но я не буду этого делать. Хочу научиться общаться с ними на их языке. В крайнем случае, прибегну к телепатии… Что за…
Я уставился в сияющую голубизну над головой. Ее бесконечная глубина поражала, и, несмотря на весь мой опыт, набранный в разных переделках, я, неожиданно, почувствовал себя совершенно беззащитным перед ним.
- Красиво, правда?
- Неповторимо… Что это?
- Они называют это «небо». Воздух здесь удерживается около мира…
Я не слушал объяснение, нужды в котором не было, а лишь стоял и впитывал красоту и необъятность неба.
Неожиданно я услышал, как она смеется.
- В чем дело?
- Если ты так сейчас реагируешь, что же будет ночью, когда ты увидишь его совершенно другим?
- Другим? Оно меняется?
- Увидишь. Впервые в отражениях?
- Да. Дэриа, а ты давно уже здесь?
- Около пятидесяти лет, и до сих пор не перестаю поражаться всему, что здесь можно найти. Здесь столько возможностей… Столько нового и неизвестного… Столько… гармонично сочетающегося, что и не пересказать.
- Верю. Во все верю. Дела подождут… Покажешь мне здесь все?
- На это и вечности не хватит. Но, несколько дней я тебе уделить смогу. Кстати, ты действительно странный. Ты не похож на остальных из Десятки.
- Я не похож ни на кого из всех трех Десяток.
- Это точно. Они не обращали ни на что внимания, и просто занимались делом, а ты… Тебе здесь нравится, и поэтому ты посылаешь дела куда подальше.
Я бросил на нее взгляд, пытаясь понять, как она к этому относится, и через несколько секунд я все понял.
- Научи меня любить этот мир, также как это делаешь ты. Я просто не знаю, смогу ли сделать это в одиночку, и уверен, что потребуется кто-то, с кем смогу всем поделиться…
***
Веран грустно улыбнулся.
- Это было изумительное время. Время, в котором не было ни дня фальши, лжи, секретов… Точнее нет, секретов была масса, и Дэриа показывала мне как их раскрывать. Загадки мира, изумительное сплетение всего, что в нем было, рождали такую гармонию, что сложно было себе представить, что это все появилось из-за наших действий. Я тоскую по тем временам.
Шутник подошел к нему, и положил руку на плечо.
- А что было дальше?
- Дальше? Дальше нам пришлось выполнять задание. Не сразу, конечно, спустя не один год, и даже не одно десятилетие, но пришлось. Мы разнесли весть о народе настолько великом и могучем, что они строят жилища и храмы богов из камня. Настолько мудром, что они знают и умеют почти все, что можно представить. Высокие, сильные, непобедимые бойцы, и искусные маги. Кстати, это было правдой. За эти десятилетия те люди, среди которых мы жили, сменили четыре поколения, и, по сравнению с остальными, стали сильно выделяться и ростом, и всем остальным. И мы все это уничтожили.
- Что?!?
- Да. Другие обитатели мира называли нас атланы, или атланты. Чтобы создать устойчивый миф, который запомнят навечно, нам пришлось устроить так, чтобы вся Атла затонула. Сделать это было несложно, по округе было полным полно вулканов, и направить их на Атлу было плевым делом… Куда сложнее было предупредить всех жителей так, чтобы они сорвались с родных мест и бросились бежать куда глаза глядят, унося с собой крохи знаний, и легенду о том, что великая Атла погибла, а все атланты пропали навсегда. Позже, миф слегка корректировался, и Атлу стали называть Атлантидой. Миф о ней до сих пор жив в первом отражении, и до сих пор вся цивилизация ищет ее следы. Люди верят, что смогут ее отыскать, а мы используем энергию этой веры, и, поверь, она дает нам больше, чем все эти дурацкие боги.
- А что стало с вами?
- Дэриа и я вернулись в Первичный План. Думаю, что говорить о том, что мы любили друг друга – смысла нет. Нас слишком многое связывало, мы слишком… сплели души воедино. Вот только ее отец был одним из Совета, а я был всего лишь Сотворенным. Некоторое время нам удавалось встречаться, но, в конце концов, Пятый из моей Десятки, выдал меня Совету.
Шутник промолчал, но Веран, понимающе, кивнул и продолжил:
- Да, я его убил. Убил качественно, так, что потом никто не мог его воскресить. Оставил шрам на физиономии своего создателя, притом такой, что он от него до конца своих дней избавиться не мог, чуть не перебил всех, кто меня попытался схватить. Дэриа пыталась меня защитить, но не смогла, и попала под удар ее же отца. Смертельный удар, а тогда еще не существовало информационной матрицы, куда можно было бы себя вписать для последующего воскрешения даже после полного уничтожения.
Глава Серого Совета тяжело вздохнул.
- Именно тогда, я впервые назвал себя Вераном, и это имя осталось моим навсегда. Я был схвачен и осужден. Осужден на ссылку в первом отражении, с заблокированной памятью, лишенный своего тела и своих навыков… Я обязан был родиться в первом отражении и жить там как один из местных жителей, даже не подозревая о существовании Первичного Плана. Тюрьма была идеальной.
- Идеальных тюрем не бывает.
- Этот случай не был исключением. Барьер помнил меня, и, при рождении в теле местного жителя кое-что изменил. Прошло двадцать лет, но я начал вспоминать все, что со мной было до моего рождения. Мне казалось, что я начал сходить с ума, пока я не смог вспомнить все, что было с Дэриа, и то, что впоследствии сделали со мной…
Глава 8
- Как он? – спросила мать, которая не была мне матерью
- Его одолевают духи. Пока он сам с ними не справится, сделать ничего нельзя.
Я придержал свой язык, с которого готова была сорваться фраза о том, что это вовсе не духи, а призраки прошлого. Прошлого, которого у меня не было. Прошлого, которое было более реальным, чем все, что знали эти люди, которые даже людьми-то не были. Так, жалкие тени отражений, пародия на живущих в Первичном Плане.
- Ты можешь помочь ему в этой борьбе?
- Ему никто не может помочь.
Кривовато усмехнувшись, я признал правоту жреца. Мой разум мне не подчинялся, услужливо подсовывая видения Дэриа и ее отца. Родную Десятку, один из братьев которой меня предал и был убит. Создателя, который хмурился каждый раз, как заговаривал со мной. Крылатых, и нашу войну с тварями Хаоса.
Если честно, то жизнь здесь, в этом теле, не была похожа на отдых. Выживать приходилось в тяжелейших условиях, но барьер, памятуя о том, что несет частицу меня, ухитрился облегчить мою судьбу, запихнув меня не в беспомощное тело, а в того, кто должен был стать бойцом. Навыки боя, преподнесенные мне самим Войной, вложенные в самую мою суть, тоже давали о себе знать, и уже в четырнадцать лет я заслужил репутацию защитника всей нашей деревни, и лучшего охотника.