Всадники задумчиво ели, попутно переваривая все услышанное.
- Ладно. Он тебя к нам послал? – поинтересовался Смерть.
- Нет. Я сам пришел повидаться, как услышал, что вы вернулись. Кстати, я тут такое местечко нашел, где можно оттянуться как в старые времена…
- Погоди ты с местечком. Туда, конечно, отправимся, но чуть позже, а пока… Если он тебя не посылал – что он от нас хочет?
- Без малейшего понятия. Сам скажет, когда решит, что уже необходимо. И расскажет все, что сочтет нужным.
Голод проглотил остатки мяса, и произнес:
- Знаешь, а он ведь нас не боится.
Шутник ухмыльнулся.
- Я вообще не знаю чего этот тип бояться способен. И если он демонстрирует вам, что относится дружелюбно и с уважением – знайте, так оно и есть. Он никогда ничего не скрывает из чувств. Ни ненависть, ни уважение, ни дружелюбие… Но вот если вы ему отплатите чем-то не тем, в отношении того, что он оберегает – я не позавидую вам, поскольку придется узнать его ярость. В такие моменты даже я его опасаюсь.
Он обвел взглядом всех присутствующих.
- Ну, так что? Вино и женщины? Я там таких девочек вам покажу, что даже трупы равнодушными не остаются…
Глава 2
После краткого, но бурного, отдыха с Шутником, братья пребывали в состоянии расслабленности, испытывать которое им доводилось нечасто, и, отчасти, именно за это они и ценили его компанию.
Один из немногих, кто был равен им по своим возможностям бойца, Шутник всегда умел найти мета для отдыха, удачно пошутить, но и вовремя стать предельно серьезным. Именно такой комбинацией качеств он и импонировал всем братьям, впрочем, по чести сказать – не только им. Свое прозвище он заслужил очень давно, сказав однажды фразу, вошедшую в историю – «Я рисую улыбки на лицах своими шутками и манерами, а вторую – рисую клинком под ними».
Верный друг, и надежный товарищ, он придерживался своих взглядов и принципов во всем, и, хоть раз понаблюдав за ним, можно было с уверенностью делать предсказания того, как он поступит в той или иной ситуации.
Лишь однажды он сумел удивить всех окружающих тем, что затеял совершенно безнадежный бой, ради того, чтобы мертвый ребенок смог обрести достойное погребение. Обычно подобная щепетильность была не в его духе, и к смерти людей из отражений он относился подобно тем, кто родился в первичном плане – равнодушно.
Его пищей всегда были лишь хлеб и мясо, причем он не особо обращал внимания на источники их происхождения, при необходимости питаясь даже павшими товарищами, особенно если он их не слишком уважал до того. Если же среди его спутников не было жертв, и питаться было нечем, это сказывалось в том, что его шутки становились злее, а сам он становился намного раздражительнее. На все предложения съесть, к примеру, что-то растительное, даже фрукты, он отвечал, что родился не для того, чтобы питаться подобно тем, кого он ест.
Стоит ли говорить о том, что его единственным употребляемым напитком было вино, которое он мог поглощать в неимоверных количествах, при этом совершенно не пьянея. Его спутники, зачастую, посмеивались, говоря, что если даже он окажется в пустыне, то он окажется в ней либо с годичным запасом вина, либо раскопает подземный источник этого напитка.
В текущий момент, этот балагур, бретер и любимец женщин, возлежал на подушках, обнимая каждой рукой по одной из последних, при этом еще две кормили и поили его.
- Шутник!
Проследив взглядом за источником звука, Шутник вздохнул и выпрямился.
- Да, Веран?
Проекция сделала шаг вперед, и стала более материальной, чем мгновение назад.
- Для начала – кто-то забыл позвать меня отдохнуть…
- Ты сам сказал тебя не беспокоить – парировал он.
- А в продолжение… Тебя ищет Аша.
Шутник выругался, и стал быстро собираться.
- Ты куда? – лениво поинтересовался Война.
- К жене. Лучше ей меня не находить в таком виде и месте.
- Ты женился?
- Лет десять назад. Долгая история, потом расскажу.
Веран с улыбкой перекинул ему рубашку, и с улыбкой намекнул:
- Помаду с шеи сотри.
- Ладно.
Пронаблюдав за исчезающим в окне перехода Шутником, Глава Серого Совета повернулся к оставшимся, оглядел их, и неторопливо очистил какой-то фрукт, который за секунду до этого лежал на подносе в другом конце комнаты. Положив его дольку в рот, он прожевал ее с задумчивым видом, и, с удивлением отметил:
- А вкусно…
- Твоя проекция может чувствовать вкус? – поинтересовался Голод.
- Моя проекция способна ощущать все тоже, что и обычное тело. Правда, при необходимости, я могу заблокировать то, что меня не устраивает.
- Любопытно.
- Поживи подольше в виде обычного смертного в первом отражении – еще и не такое научишься делать. Ладно, ребята, поговорим?
- А здесь подоба… - начал было Чума, но закончил он фразу уже в уютном доме, расположенном явно в первичном плане – …ющее место? Впрочем, вижу что да.
- Нет, если вы хотите, то я вас верну туда же где вы и были, и будете отдыхать столько, сколько сочтете нужным, но мне помнится, что у вас ко мне было дело. Что вы хотели?
Смерть, которому не особо понравилось такое перемещение помимо его воли, исподлобья посмотрел на Верана, но ответил:
- Мы выполняем свою работу уже эры, с момента основания первичного плана. Однако никогда к нам не относились здесь с подобающим уважением, и не ценили то, что мы делаем. Мы больше не хотим быть пешками в чужих играх.
Веран кивнул, задумчиво сунул в рот еще дольку, и сделал приглашающий к продолжению жест.
- Мы хотели бы стать на планку повыше.
- Фигурами?
- Хотя бы. Чтобы с нами считались.
- Забавно.
- Тебе забавно? – поинтересовался Война.
- Да. У меня на уме было сделать вас не фигурами, а игроками, но если вы предпочитаете, чтобы вами и дальше манипулировали…
- Игроками? Ты не в силах!
Веран скользнул бритвенно-острым взглядом по фигуре Войны, и холодно ответил:
- Не указывай мне, Изначальный, что я в силах, а что нет. Я слышал это столько раз, что и со счета сбился, а меж тем, все, кто это говорил – убеждались в обратном.
- Но игроки давно известны, и, как мне кажется, меняться не собираются – подал голос Чума.
- А кто говорил, что я собираюсь их замещать? Я собираюсь ввести новых. Вас.
Голод покачал головой.
- Слишком щедро, чтобы быть правдой. Кроме того, я чую здесь такой подвох, о котором мы все пожалеем, если согласимся.
Веран оттаял и усмехнулся.
- Все не так плохо. Лично мне от вас очень мало что нужно, и это вполне согласуется с тем, что хотите вы.
Голод поднялся с места, и посмотрел ему прямо в глаза.
- Я не чувствую в тебе ни жажды обладания, ни жажды власти. Чего ты хочешь от нас, Серый?
Глава Серого Совета обвел их всех взглядом, после чего:
- Немногое… и слишком многое. Я хочу, чтобы кто-то попал за Предел.
Смерть фыркнул.
- Изящный способ умереть, Серый. Очень изящный. Уйти за Внешний Предел, чтобы быть растворенным в Хаосе, это…
- Не за Внешний Предел. За Внутренний. За Внешним – я уже побывал, и там довольно скучно…
Через мгновение все братья оказались на ногах.
- Не ври нам, Сотворенный. Только Изначальные могут побывать в первозданном Хаосе и остаться живы.
- Не только, - отмахнулся Веран – я еще и инициацию там прошел.
Он позволил тоненькой струйке хаоса стечь по своей руке, и заклубиться у ног, после чего спокойно втянул ее обратно.