Ч и м е н д я е в (приближается. Некий объект вверху вызывает его жгучий интерес. Настроение веселое, рабочее). Вам не кажется, пора менять блоки и тросы? Сколько весит такой штанкет с осветительной аппаратурой? Что, если трахнет по голове? Кого в тюрьму?
О к у н е в. В тюрьму хорошо бы вас.
Ч и м е н д я е в (улыбнулся). Дерзите? (Спокойно.) Просмотрел вот старые акты, а тросы изношенные, ничего не сделано.
О к у н е в. И вы не сделаете. Простите, я работаю.
Чимендяев отходит по краю, изучая купол сцены.
(В микрофон.) Дуся, попробуем еще пистолетик. Так, так.
Свет меняется, внезапно гаснет. Тьма.
(Кричит.) Свет погас! Свет! Зовите Андрюшу. Фазу выбило!
Ч и м е н д я е в (пробирается в темноте, садится, улыбается Окуневу). О чем размышляете, Михаил Владиславович?
О к у н е в. О! Запомнили мое имя. Не ожидал.
Ч и м е н д я е в. А как бы я посмел не запомнить?
О к у н е в. В тот момент, как подошли, думал о Татищеве.
Ч и м е н д я е в. О! Историей увлекаетесь? Чем еще?
О к у н е в. Женщин люблю. Не старше двадцати двух.
Ч и м е н д я е в. И что же с такими молоденькими делаете?
О к у н е в. Иногда о Татищеве рассказываю.
Ч и м е н д я е в (смеется). Меня эта фигура давно интересует!
О к у н е в. Татищев-историк?
Ч и м е н д я е в. Администратор! Меня сердит эта возникающая ориентировка на руководителя унифицированного типа. Почему все должны быть похожи? Вредная тенденция! Татищев — фигура нестандартная. Или Суворов, Кутузов. Такие разные! Такие яркие! А вы запомнили мое имя? Я уж неделю. Знаю, окончили педагогический, но стали художником по свету, и очень хорошим, и вся жизнь у вас тут. Одна вещь непонятна, правда спросить не решусь.
О к у н е в. А вы отважьтесь, как нестандартный Татищев.
Ч и м е н д я е в. Как Татищев, думаете? (Улыбнулся.) Спрошу. Вы были первым мужем Анны Чудаковой, почему остались тут?
О к у н е в. Зачем бегать по театрам?
Ч и м е н д я е в. Какой хороший ответ! Почему же дерзили мне?
О к у н е в. Вы мне противны, все, не скрою, извините. Приходят, уходят бесследно. Много перебывало вас. Эти щиты из спектакля «Волки и овцы». Не могу добиться нормального света. Опять вызвал осветителей, пришли за спасибо. Под полом человек крутит ручку, на голову грязь сыплется. Имели бы современный регулятор — все иначе!
Ч и м е н д я е в. Что такое регулятор?
О к у н е в. Электронное управление светом. Хотите снег, дождь, трассирующие пули, морскую зыбь, тучи. Зритель, он не все способен вообразить.
Ч и м е н д я е в. А можно так: луна и плывут облака?
О к у н е в. Для этого нужен достаточно сильный проекционник.
Ч и м е н д я е в. И регулятор?
О к у н е в. Регулятор еще уметь достать нужно.
Ч и м е н д я е в. Это ладно, ладно! Сколько стоит?
О к у н е в. Не купите. Смените блоки и тросы, тут опасно.
Ч и м е н д я е в. Сменю! (Встает.) Регулятор попозже будет.
О к у н е в. Когда, не скажете?
Ч и м е н д я е в. Скажу. Не так быстро, как Александр Васильевич Суворов перешел Альпы, но будет. (Уходит.)
Окунев расталкивает щиты, падает полотно. Он весел, говорит в микрофон: «Ну». Все явственней проступает луна, начинают плыть облака. Входит Ч и м е н д я е в, любуется.
О к у н е в. Прошел слух, вы уходите от нас.
Ч и м е н д я е в. Все может быть. Замечательные облака!
О к у н е в. Это еще не облака. Кое-что откорректируем.
Ч и м е н д я е в. Сейчас бы отметить самое время, верно?
О к у н е в. У врачей были?
Ч и м е н д я е в. Да. Со стенокардией подолгу живут, я интересовался. (Относит стул. Сел, любуется.) Ну, говорил вам? Есть у вас и регулятор, и великолепный сильный проекционник.
О к у н е в. Да, не прошло и пяти лет.
Ч и м е н д я е в. Не надо, не надо! Четыре с половиной года.
Входит Ч у д а к о в а. Все смотрят на облака.
О к у н е в. Это пока эрзац. Значит, показываем в пять?
Ч и м е н д я е в. Да-да! Вся труппа придет поглядеть.
Чудакова смотрит на Чимендяева. О к у н е в ушел.
Ч у д а к о в а. Сейчас еду во Внуково встречать самолет.