Инна Львовна достала из сумки металлическую коробочку. Караван снова вышел из рукава и, становясь все меньше, верблюд за верблюдом ушел внутрь. Миха устал считать верблюдов. Их было великое маленькое множество, а коробочка оказалась безграничных размеров. Последний верблюд исчез.
— Вот эту коробочку, ты должен передать сэру Николасу, — сказала Инна Львовна. — На хранение. Месяц назад за этой коробочкой должен был приехать внук сэра Николаса Георг. NV закрыли его в старых декорациях. Они нашли его поведение подозрительным, поэтому, мой мальчик, не будь подозрительным. Увидишь розу — свои, серый цвет — чужие. Как только прилетишь в Лондон, первому, попросившему денег, отдашь сто рублей, если это будет мужчина. Если женщина, отдашь 200. Это даст знак нужным людям, что ты от меня. Если встречающий будет мужчина — ситуация благоприятная, если встречающая женщина — ситуация неблагоприятная. — Миха не понимал ничего. — Если станет плохо, ешь что угодно желтого цвета. Только желтого. И после приезда, попробуй, кстати, отмыть эту дурацкую дверь.
— Какую дверь? — только и смог спросить он.
— Я и говорю: попробуй.
Инна Львовна встала, подошла к окну. Достала из сумочки и выкинула в окно шерстяной клубок желтого цвета. Потом она, как ни в чем не бывало, села на диван. Миха заметил на шее Инны Львовны цепочку и кулон в форме капли. Он мог поспорить, что, когда она входила, кулона не было. Она сняла с шеи цепочку. «Пригодится: живая вода, одному поможет, другого погубит, сама выбирает, кого спасти».
— Почему я, Инна Львовна? — задал Миха мучавший его вопрос.
— Почему бы и нет?
— А что такое старые декорации? — спросил он.
— Реальность, которую мы видим вокруг, — декорация. Как в театре: есть основная сцена, где происходит действие. Мы на сцене. Есть закулисье. Его называем системой. Есть ненужные им декорации — темницы для тех, кто выбрал Свет. Из них редко кто возвращается. Она провела рукой по его голове.
— Смешной ёжик, заяц, — сказала она — Достойное украшение головы гуманиста и пацифиста, находящегося под влиянием романистов. Запомни — ты сам по себе и вполне приличный человек.
Миха медленно подал ей плащ, она не стала его надевать, перекинула через руку. В глаза ему она не смотрела и протянула маленький кусочек картона, который оказался визиткой. На черном фоне золотыми буквами было написано: «Инна Львовна Покровская». Ниже нарисована миниатюрная роза. На обратной стороне визитки выгравировано: «прорицательница». Он устало сел на диван.
Повертев в руках коробочку, рассмотрев документы, он понял, что никуда не поедет. Ему все показалось: и верблюды, и слон, и Инна Львовна. Самое главное сейчас выспаться и обо всем забыть. Утром Миха взял сотовый телефон и набрал Винта. «Винт», — сказал он, — «похоже, у меня перегрев. Я заболел». Винт промычал в трубку: «Придешь?». «Винт», — сказал Миха, — «будь человеком. Я заболел». Винт сказал: «Ок» — и повесил трубку. Да, в аптеку Винт не побежит. И даже, что со здоровьем не спросит. А была дружба, было время… Миха пошел в аптеку сам.
Выходя из подъезда, он наткнулся на Валентину Степановну. Она работала в подъезде консьержем, а по вечерам гардеробщицей в театре. Это была круглая маленькая женщина со странным хвостиком на голове, небрежно одетая. Он готов был поспорить, что она следила за всеми жильцами. Миха хотел было сделать вид, что её не заметил. Она повернулась, и он увидел в её руках шерстяной клубок желтого цвета.
— Собрался куда? — спросила Валентина Степановна. Маленький толстый колобок, который она собой представляла, выкатился в середину коридора. Своим телом она заслонила выход их подъезда. В одной руке держа клубок, второй упираясь в бок, выглядела она довольно грозно. Миха растерялся.
— Почему вы так решили? — спросил он.
— Потому что моя каморка над твоей квартирой, а я слышала слоновий топот. Как будто чемоданы двигал. Собрался куда?
Миха попытался протиснуться в щель между дверью и Валентиной Степановной, но попытки были безуспешны.
— Нет, — сказал он. — Никуда не еду, — и еще раз сделал попытку — безрезультатно.
— А что это к тебе вчера так поздно дама приходила? — спросила Валентина Степановна, не мигая смотря на него.
— Эту даму вы знаете. У меня была Инна Львовна, — ответил он с некоторым раздражением, ему не нравился допрос. Много лет они общались «здравствуйте — до свидания», а тут вдруг так много слов.
— Зачем приходила? — спросила Валентина Степановна. Миха хотел было ответить что-то резкое, но Валентина Степановна отвлеклась. Она, не мигая, смотрела на его плечо. И он посмотрел на своё плечо. На нем сидела божья коровка с маленьким сундучком.