– Оливер, – глядя на Стоуна, негромко сказала Кейт, – если мы будем действовать одной командой, то сможем многого добиться.
– Кейт права, – неожиданно согласился Робин. – Она лицо официальное, работает в Министерстве юстиции, а мы, как последние задницы, способны получать информацию лишь из вторых или даже третьих рук.
– Пора начать работать вместе, – сказал свое слово Калеб.
Стоун продолжал молчать.
– О'кей, – начал Робин, поднимая руку с сигарой. – Поскольку наш высокочтимый вождь хранит столь несвойственное ему молчание, я беру на себя смелость объявить экстренное заседание Верблюжьего клуба открытым. Я вношу предложение рассказать Кейт все. Вы поддерживаете мое предложение?
– Поддерживаю, – не задумываясь ответил Калеб.
– Все – за? – сказал Робин, глядя на Стоуна. Последовало общее «да».
– Верблюжий клуб сказал свое слово, – объявил Робин.
– Что такое «Верблюжий клуб»? – спросила Кейт.
– Позвольте мне, – наконец заговорил Стоун.
Глава пятидесятая
– Ты сделала что?! – проревел в сотовый телефон Алекс. Он сидел в своем номере и, когда позвонила Кейт, пристегивал наплечную кобуру.
– Теперь ты понимаешь, почему я не стала звонить вчера вечером, – сказала она. – Я знала, что ты рассердишься.
– А чего другого, черт возьми, ты могла ждать? Ты хотела, чтобы я сказал: «Отличная работа, Кейт, и я страшно рад, что ты еще не труп»?
– Я сказала, что хочу поработать с Оливером Стоуном и его друзьями, и ты на это ответил «О'кей».
– Но я не знал, что они были свидетелями убийства Патрика Джонсона! Если бы мне это было известно, я посоветовал бы тебе держаться от них подальше.
– Но я тоже не знала, что они как-то связаны с этим делом! Поэтому выслушай меня. Мне есть что сказать.
Несколько следующих минут Кейт пересказывала Алексу то, что услышала прошлым вечером от Стоуна. Когда она закончила, Алекс покачал головой с таким видом, словно не поверил своим ушам.
– Постой-постой! Они были свидетелями убийства и не пошли в полицию, поскольку опасались, что им не поверят. Так?
– Мне кажется, Оливер не очень любит копов. Возможно, это связано с его прошлым.
– Вдобавок к этому они выследили одного из убийц, забрались в его дом и сами едва не сыграли в ящик. Так?
– Да.
– И в то время, когда они обыскивали дом убийцы, эти самые убийцы влезли в дом Милтона Фарба и были запечатлены на пленку. Так?
– Но эти люди похитили подружку Милтона, и сообщить об этом в полицию они тоже не могли.
– Они не назвали тебе имен убийц?
– Мне кажется, что им известно только одно имя.
– Но их изображения имеются на диске. Могли бы они их опознать?
– Фильм мне не показали.
– Почему, дьявол их побери?
– Прежде они хотели показать его тебе.
– Замечательно. Но я торчу в четырех часах езды от них, сижу по горло в работе, а завтра сюда прибывает президент.
– Они не идут на уступки, Алекс. Я настаивала. Они говорят, что покажут запись только тебе. И я их понимаю. Меня они плохо знают. Я работаю в Министерстве юстиции, и потребовались огромные усилия, чтобы убедить их рассказать все, что они знают. Оливер доверяет тебе – а вовсе не мне.
Алекс пригладил волосы, подбородком прижал телефон к груди, окончательно пристегнул кобуру и спросил:
– Ну и что ты намерена предпринять?
– Я хотела навестить тебя. Завтра.
– Завтра?! Завтра здесь будет президент, а он для нас всегда стоит на первом месте. Надеюсь, ты меня понимаешь, Кейт.
– Знаю. Но мне хотелось бы, чтобы ты встретился с Верблюжьим клубом…
– С чем?
– Ой, прости. Оливер и его друзья называют себя Верблюжьим клубом. Это своего рода тайная организация, которая вот уже много лет следит за разного рода политическими заговорами. Ты наверняка не знаешь, что скандал с министром обороны несколько лет назад инициировали они. Помнишь? Министр получал откаты за то, что размещал военные заказы на фирмах своих друзей. Верблюжий клуб узнал об этом из обрывков информации, полученной от помощника шеф-повара Белого дома. Это просто потрясающе, Алекс!
Алекс прилег на кровать, смежил веки и сказал:
– Выходит, что помощник шеф-повара Белого дома шпионит за министром обороны в интересах какого-то Верблюжьего клуба… Это действительно потрясающе. Ведь это шутка? Скажи, Кейт, что ты пошутила.
– Забудь. Это не имеет значения.
– Что значит «не имеет значения»?! – От возмущения он сел.
– Алекс, прошу, выслушай меня. Убийство Патрика Джонсона они расследовали очень хорошо. Можно сказать, просто замечательно.