– Отлично! – почти выплюнула она. – Мой отец – сенатор Роджер Симпсон.
– Председатель Комитета по делам разведки, – с нарочитым почтением произнес Алекс. – Весьма влиятельный ангел!
Лицо Симпсон тут же оказалось в дюйме от физиономии Алекса – при этом она едва не наступила на его ботинок тринадцатого размера.
– Отец никогда не пользовался своим влиянием, чтобы мне помочь! Ясно? И то, что я его единственный ребенок, вовсе не делает мою жизнь легче. Все, чего я достигла, далось мне с боем! Я могла бы показать вам все свои шишки и мозоли.
Алекс на всякий случай отступил на шаг и поднял руку, дабы удержать между собой и рассвирепевшей валькирией безопасное расстояние.
– Этот город строит свою жизнь не на фактах, а на понятиях, – заметил он. – И парням нашей конторы почему-то кажется, что всякие вшивые задания обходят вас стороной. Вы получаете их меньше, чем положено. Но и это еще не все!
– Неужели?
– Что это за платочек у вас в нагрудном кармане? – Алекс ткнул пальцем в красный язычок.
– А что?
– А то! Для агента секретной службы это табу. Яркое пятно привлекает внимание – а люди нашей профессии гордятся тем, что их замечают лишь тогда, когда они стоят в охране. Кроме того, это говорит, что вы одиночка и к тому же глупая одиночка.
Симпсон опустила глаза на свой темно-красный платок – словно это был не платок, а начертанные багровым огнем письмена.
– А посмотрите на свой револьвер! – продолжил Алекс. – Пушка особой работы. Таким оружием вы заявляете, что находитесь на особом положении. А именно – лучше других. Почему-то это не всем нравится.
– Револьвер подарил мне папа, когда я поступила в полицию.
Алекс обратил внимание на то, что чем сильнее злилась Симпсон, тем заметнее становился ее южный акцент.
– Так повесьте его на стену! А на службе обходитесь чем положено.
– И что? После этого все мои проблемы исчезнут? – Это было сказано таким тоном, что Алексу захотелось ее отшлепать.
– Нет, просто у вас будут такие же проблемы, как у всех. Вы могли бы поместить их в один файл с названием «Жизнь – большая сука!»
«Так же как, между прочим, и ты!»
Алекс повернулся и зашагал прочь. За день совместной работы он был сыт этой девицей по горло. Его жутко потянуло в бар «LEAP».
Когда Алекс вошел в заведение, Кейт Адамс только что вернулась с дневного дежурства в Министерстве юстиции. Час был сравнительно ранний, и людей в зале было совсем немного. Алекс с решительным видом двинулся к стойке. Кейт сразу же его увидела, и когда он опустился на табурет у стойки, мартини с тремя огромными оливками уже был готов.
– Мне показалось, или вы действительно чем-то немного расстроены? – спросила она.
Это было сказано таким тоном, что его внутреннее напряжение тут же исчезло. Через широкую стойку из черного дерева до него доносился аромат кокоса и жимолости. «Интересно, откуда этот запах? Это духи? Или она мыла голову перед приходом на работу?» Каково бы ни было происхождение аромата, он сделал свое дело.
– Просто работа. Это пройдет. – Алекс отпил мартини, кинул в рот одну оливку и захватил пригоршню арахиса из стоящей перед ним вазочки. – А как ваши дела? Дает ли о себе знать ваш друг – супершпион Томми?
– Хемингуэй? – удивленно вскинула брови Кейт. – Я не стала бы называть его своим другом.
Он одарил девушку таким скептическим взглядом, что та, отставив в сторону бокал, который протирала, наклонилась над стойкой и спросила:
– А у вас на этот счет другое мнение, агент Форд?
– Это совершенно не мое дело, – пожал он плечами.
– Девушка может флиртовать, и это, агент Форд, не обязательно имеет какое-то значение.
– Рад слышать. – Алекс сделал глоток мартини.
– Но вы должны признать, что он остроумен, умен и к тому же объехал чуть ли не весь мир. Этот человек имеет множество достоинств.
Алекс уже готов был высказать все, что думает по этому поводу, и дать ей гневную отповедь, но до него вдруг дошло, что девушка над ним просто посмеивается, получая от этого громадное удовольствие.
– Бесспорно. Парень настолько хорош, что я и сам готов пригласить его на свидание.
Кейт снова наклонилась над стойкой, захватила его галстук и потянула к себе так сильно, что он расплескал напиток.
– Коль скоро вы не в силах этого произнести, беру инициативу в свои руки. Не соблаговолите ли вы назначить мне свидание?