Алекс едва заметно кивнул и сосредоточился. В помещении было жарко; хорошо, что он не надел бронежилет. Броня из кевлара при такой температуре – почти то же самое, что прикрепленная к телу микроволновая печь. Провода, тянущиеся из портативной станции на поясе к наушнику и микрофону на запястье, как всегда, раздражали кожу. Но хуже всего обстояло дело с самим наушником. От постоянного трения ухо воспалилось так, что его было больно касаться.
Он притронулся к пистолету в кобуре под мышкой. Пиджак, как и у всех агентов секретной службы, был чуть великоват ему в груди, что позволяло скрывать наличие оружия. Всех агентов недавно вооружили новыми пистолетами, отняв старые добрые пушки девятимиллиметрового калибра. Этот новый был хорошим оружием, с достаточной убойной силой, однако некоторые коллеги Алекса были недовольны, отдавая предпочтение старому железу. Алекс никогда не был фанатом пушки, и ему было плевать на эти изменения. За все годы службы ему редко доводилось доставать пистолет, еще реже – стрелять.
Эти мысли заставили Алекса подумать о своей карьере в целом. У скольких дверей приходилось ему торчать на посту? Ответ на этот вопрос давали многочисленные морщины на его лице и усталый взгляд. Даже после того, как его перевели из отряда охраны в вашингтонский полевой офис – ВПО, где можно было заниматься детективной деятельностью, ему то и дело приходилось торчать у дверей, чтобы следить за людьми и искать в стоге сена иголку, способную причинить вред кому-то из тех, кого он охранял.
Сегодня они охраняли высокопоставленного иностранного гостя, и степень опасности считалась не очень высокой. Алексу страшно не повезло. За час до окончания трудового дня, когда он уже мечтал о свободе, начальство осчастливило его сверхурочной работой, направив охранять главу правительства какого-то государства. Итак, вместо того, чтобы потягивать виски в любимом пабе, он должен сделать так, чтобы никто не стрелял в премьер-министра Латвии. Или Эстонии?…
Это был прием в шикарном отеле «Времена года», но публика тут собралась определенно второсортная. Многие явились только по приказанию начальства. Среди относительно важных гостей можно было увидеть горстку представителей Белого дома весьма невысокого пошиба, нескольких политиков из округа Колумбия, рассчитывавших получить хорошую прессу, и импозантного конгрессмена – члена какого-то комитета по международным делам. Судя по виду конгрессмена, мероприятие вгоняло его в тоску даже больше, чем Алекса.
За последнюю неделю ветерану секретной службы пришлось уже три раза отработать на подобного рода встречах. Несколько месяцев перед президентскими выборами являли собой бешеный круговорот приемов, мероприятий по сбору средств и приветственных митингов. Члены конгресса и члены их аппарата каждый вечер участвовали в полудюжине подобных сборищ как ради бесплатной еды и выпивки, так и для того, чтобы пожать руки электорату, собрать денежные чеки, а иногда даже и обсудить насущные проблемы. Каждый раз, когда на этих собраниях оказывались находящиеся под охраной секретной службы типы, парням вроде Алекса приходилось вкалывать после долгого рабочего дня, чтобы обеспечить их безопасность.
Алекс посмотрел на своего партнера – здоровенного молодого детину с короткой стрижкой морского пехотинца. Он, как и Алекс, служил в ВПО, и его выдернули на дежурство также в последнюю минуту. До выхода в отставку и назначения федеральной пенсии Алексу оставалось совсем немного, в то время как этому пареньку предстояло по крайней мере еще два десятка лет двигаться по сильно смахивающему на «американские горки» карьерному пути службы безопасности.
– Симпсон опять смогла ускользнуть, – ворчал паренек. – Второй раз подряд. Интересно, чью задницу она лижет?
Алекс в ответ ограничился ничего не значащим пожатием плеч. Работа, подобная этой, дает время на размышление. Даже, пожалуй, слишком много времени. В этом отношении агенты секретной службы очень похожи на обитателей тюрем, изучающих Уголовный кодекс. У последних есть куча времени, чтобы поразмыслить и составить длиннющий список обид и совершенных по отношению к ним несправедливостей. Надо сказать, что эта сторона службы уже давно перестала волновать Алекса.
Он взглянул на кнопку закрепленного на запястье микрофона и улыбнулся. Агенты частенько случайно нажимают на эту кнопку, когда стоят, скрестив руки. Бывает и так, что кнопка западает сама по какой-то неизвестной причине. И тогда радиоволны доносят до слушателей весьма яркую характеристику появившейся в поле зрения агента сексапильной бабенки. Алекс давно мог бы уйти на покой, если бы за каждую услышанную им фразу «Посмотри-ка на эту задницу!» ему выплачивали по сотне баксов. Затем кто-то обязательно орал в микрофон: «Чей-то мик включен!» – и было очень забавно наблюдать, как каждый агент, словно по команде, косился на запястье, опасаясь, что именно он невольно выдал свои желания.