Лиза отняла у меня Настю, и в итоге растерянная, но вроде бы радостная кошечка так и ходила по рукам минут пять.
Ну, можно было подумать, что я взял на себя слишком много, однако активацию батарейной пыли до кристаллита если и делали, то распространяться об этом не спешили, поэтому я тоже считал себя первооткрывателем. И хотя рецепт довольно дорогой, требовал проверки на других упырях и оценки влияния на Лизу, все равно это впечатляло.
— Я пока что пойду готовить постель для господина, — Ириниэль не знала о проблемах Лизы, поэтому просто ушла к кроватям, которые стояли дальше всего от сцены, а Маша поспешила следом.
— Вот вы где. Ох, каналья! — Матвей схватился за поясницу. — Если готовы, то вперед. Дама… Елизавета, верно? — кот вздохнул, а Лиза задумчиво кивнула.
— Верно.
Значит, мне не показалось? Они явно знакомы. Матвей на всякий случай представился, после чего настойчиво позвал за собой. Предупредив Машу и Ириниэль, я с Лизой и Настей отправился следом за котярой. На самом деле, несмотря на усталость, все это слишком волнующе, чтобы отказываться. Неужели удастся увидеть секреты чертогов?
За кулисами оказался вполне себе обычный коридор, разве что весьма длинный. Как и общий зал, он утопал во мраке, отчего потолок и стены казались слишком далекими, однако Матвея это будто бы и не беспокоило.
Коридор вел к арке с распахнутыми дверями, с виду — деревянными, украшенными множеством витиеватых узоров, а рядом пустовала ниша, по размерам как раз примерно соответствующая ранее найденным у Одержимых самоцветам.
За дверью оказался весьма просторный зал, целая гостиная, с несколькими дверями и одной открытой аркой, аналогичной ранее увиденной. Гостиная обустроена весьма уютно: пушистые ковры на полу, элегантная деревянная мебель, явно заказанная у Пушкиных, поскольку примерно такой же стиль использовался при обустройстве усадьбы. Даже искусственный зачарованный камин имелся, для уюта и антуража, а мягкая на вид софа и кресла вокруг журнального столика были сейчас усыпаны остатками перевязочных материалов. В воздухе пахло антисептиками и травяными снадобьями, а еще какой-то едой — на столике осталась пустая посуда.
— Я не успела убрать, м-мяу! — смущенно прошептала Настя, закрыв лицо ладошками.
— Ну что ты, это мы просто нагрянули внезапно, — сказал я, снова легонько погладив Настю по голове и примяв при этом ушки, отчего девушка машинально замурлыкала, а Лиза хмыкнула.
— Так. В комнаты не зову, там не прибрано, — заявил Матвей. — Да и информация, которую узнаете… Не для всех. Но сказать надо, иначе кто знает, что дальше эти канальи натворят.
— Понял. Так куда же мы идем?
— Почти до центра, — добавил котяра. — Каждые Чертоги поделены на определенные зоны, отделенные друг от друга вратами, но внешний вид может отличаться. Наши похожи на большой особняк, например, мяу.
— Но как вы в них очутились?
— Хочешь верь, а хочешь нет, но и я не знаю, — котяра хохотнул. — Интересно, конечно. Кто-то считает это тюрьмами, кто-то — Ковчегами спасения, мяу. Дескать, падение метеоритов — это отголосок невероятной катастрофы, уничтожившей прежние миры чуди, как вы, люди, нас называете. Но далеко не все из нас жили в одних краях, вот ситуация-то и не складывается.
Пока котяра распинался, мы прошли еще через несколько дверей. Между ними можно было заметить другие большие залы, двери в комнаты поменьше, но эта часть Чертогов была заброшенной, хоть и открытой.
— Вроде Герцога? Я так понимаю, он чужероден даже по меркам других рас?
— А чего ж нормального в этой каналье? Да и бесы эти… Тьфу на них. Есть те, кто поболтать горазд, но из остальных публика прескверная. Тысяча чертей — это не от большой любви к этим канальям! — Матвей расхохотался, а Настя смущенно отвела взгляд. Шутки отца ей казались неуместными.
— Тогда что ты надумал? Ты ведь умный, кот-ученый.
— Я думаю, что это части поселений, а не крайняя мера ради спасения, мяу. Любой богатый Род скажет тебе, что неплохо держать при себе Чертоги, там могут появиться новые артефакты или даже жители. И дело не в… — котяра глянул на дочку, и та шевельнула ушком. — Не в семьях, сталбыть. Расширяются они постепенно, вот и вся причина.
Мы дошли до еще одной двери, на этот раз закрытой. Матвей достал из небольшого ларца самоцвет и поместил его в нишу, отчего двери сами собой медленно открылись, подняв облако пыли. За ними находился еще один зал, где действие повторилось, еще один… В конце концов, мы вышли к длинному коридору, в конце которого нашлась особенно большая комната, поделенная напополам чем-то вроде огромного зеркала, заполняющего помещение от пола до потолка.