Машка получила Сороку, но все же предпочитала чаще всего сидеть дома. Я же еще сильнее подрос и укрепил мускулы, но выглядел ниже той же Маши, что ее очень забавляло.
В комнате мерно постукивал механизм старомодных напольных часов, немного разбавляя позвякивание вилок о тарелки. Покрытый цветастой скатертью стол ломился от блюд: пара салатов, горячее с гарниром, мясная нарезка и нехитрая закуска вроде консервированных овощей и нарезанного тонкими ломтиками сыра.
Я положил на кусок хлеба ветчину и с удовольствием откусил, медленно пережевывая. Маша сидела напротив и, подложив себе еще немного оливьешки, старательно ела, то и дело поглядывая на меня. Даже ушки навострила, настолько она ожидала моих слов.
— Что-то я уже отвык столько есть, — признался я, откинувшись на спинку и пригубив сок. — Ты чего это так много наготовила?
— Как не наготовить, если ты должен был зайти, — хитро улыбнувшись, девчонка промокнула губы салфеткой. — Вкусненько?
— Да, спасибо. А ты все время так питаешься, получается?
— Ну… Нет, — Маша отвела взгляд, и я услышал, как ее хвост шелестит, чуть ли не постукивая о спинку стула. — Почти нет.
— Будет полный песец, значит.
— Ха-ха. Как ты думаешь, Петенька, сколько раз я слышала шутки про «писец», да еще и полный? — Маша забавно надула щечки, с укоризной глядя на меня.
— Часто?
— Агась.
— Ладно, главное чтоб впрок. Надо тебя брать с собой на пробежки.
— Думаешь, напугал? Зимой со мной не спешил по снежку бегать, а теперь грозишься тренировками, хитрый какой! — продолжила мило ворчать Маша. — Ох. И вообще… Я как бы надеялась, что ты объешься и не пойдешь никуда! Предчувствие у меня плохое, воть.
Маша даже ушки к голове прижала, внимательно смотря на меня.
— Не выдумывай. Обычное дело, главное не упустить момент, — я глянул на часы. — Мне пора.
— Ууу!
— Маша.
— Поняла, не спорю. Ты ведь упрямый. Но сердечку неспокойно! — добавила девчонка, после чего поднялась и подошла ко мне. Демонстративно забрала сперва именно мою тарелку и шлепнула при этом по мне хвостом. Заманивает!
Вообще у нас отношения странные… Я в какие-то особые чувства не верил, скорее уж девчонка под впечатлением от сильного юноши, только и всего. Или же сам привык защищать сестер, поэтому и Машка попала в эту же категорию. Поэтому я больше занимался делами и тренировками, чтобы не упустить момент быстрого роста организма, чем пытался поиграть в школьную влюбленность.
«Зря, очень зря, братик! Влюбись уже в кого-нибудь, балбес! Ходи за ручку, целуйся, обнимайся!»
Ага, не хватало еще от младшей сестры советов насчет романтики!
«Я больше любовных романов и манги прочла, бе!»
Пф. Но если бы совсем ничего не хотел, то и не предложил бы Маше стать кем-то вроде горничной в самой большой моей арендованной квартире. Девчонка старательно убиралась тут и готовила, с милой и теплой улыбкой встречала меня, когда я иногда приходил, но я даже не мог ее толком магии научить! Отвлекался на ее яркую внешность, да и меняющийся голос мешал произносить вербы вслух. Для меня это не проблема, поскольку я еще с ползунков привык их зачитывать ментально, но для обучения других нужно произносить четко.
Я не стал ничего говорить, а Маша просто молча собрала посуду, бросив на меня еще пару взглядов. Одета она была в домашние свободные штаны с заниженной талией, чтобы дать хвосту свободу, и носила короткую футболку с героиней моих комиксов. Вроде как у песцов, как и у многих зверолюдей, это признак доверия: позволить кому-то видеть обнаженный животик. А когда приходил кто-то из упырей, Машка сразу надевала фартук и делала вид, что очень занята по дому. Наряд горничной и вовсе стал аналогом праздничного, поскольку Маша надевала его только по особым случаям, хотя брал я его как раз для ежедневной работы. Видимо, девчонка слишком ценила мою работу над этим костюмом.
— Если что, Алексей или Лиза тебе позвонят заранее. А так — закрывай дверь и делай вид, что никого нет дома.
— Погоди, Петя, что значит «если что»? — даже хвост Маши перестал двигаться, хотя она всего-то мыла посуду. — Ты сегодня уже не придешь? — разочарованно добавила девчонка.