— Я устала, — сказала она.
— Надо потерпеть. Иначе придется начать все с начала. Это принципиальный вопрос. Выпейте чего-нибудь бодрящего, я принесу.
Он напоил ее какой-то гадостью, голова прояснилась. Эл уже забыла, что когда-то пользовалась такими препаратами. Вместе со способностью соображать появились вопросы.
— Всё слишком кардинально меняется, — заключила она. — Я могу оказаться в своем времени, но в другом месте. Даже под другим именем.
— Я узнаю, что сможет обеспечить служба времени. Вы правы, удалить придется всю вашу жизнь лет до тринадцати, даже больше.
Эл посмотрела на него внимательно.
— Всю? — переспросила она.
— Чтобы не возникло рецидивов. Всю. Проще создать другую личность, чем вычленять куски.
— А возможно синтезировать новую память? — спросила она.
— Возможно, но это запрещено нашим кодексом.
— Пусть остается, что есть. Полная амнезия меня устроит. Скажем, авария.
— Да. Так и сделаем. Вас просто найдут. За то, что будет потом, ответственность несете уже вы сами.
Эл не помнила, сколько времени он мучил ее еще. Потом она с огромным трудом добралась до постели и провалилась в сон.
Ей приснилось, что ее память исчезла. Исчезло все, о чем они условились с Эйсмутом. Она стояла посреди улицы в двадцатом веке. Было утро, и люди уже торопились по своим делам. Эл понимала, что стоит на тротуаре у огромной витрины и чего-то ждет. Джинсы и рубашка — единственные ее вещи, еще сумка на плече, достаточно большая. Эл потянула молнию и стала шарить внутри. Она добыла солнцезащитные очки и какую-то книжку. Крупными буквами на ней было написано: ПАСПОРТ. Она положила книжечку обратно. Она стояла и не могла понять, что ей делать дальше. Прохожие обходили ее стороной.
— Кто я? — задала она вопрос проходящей мимо женщине.
Та глянула на нее и с опаской отошла. Эл задала вопрос еще нескольким прохожим, реакция оказалась одинаковой.
— Пьяная, наверное, — сказал один человек другому.
Эл не могла узнать ни одного лица. Поток людей увеличился, и она была вынуждена пойти с ними. Одна улица сменила другую, еще поворот, и еще, пока она не оказалась в колодце двора. Улица шумела, а здесь было тихо. Пустые окна и никого вокруг. Она оглянулась, она стояла одна, не знала, куда ей теперь идти, кто она такая. Она испытала сначала чувство беззащитности, а потом жуткий страх. Крик вырвался из груди.
Эл в ужасе вскочила. Это был корабль, комната, где она заснула. Эл нашла воду и стала пить, чтобы успокоиться. Сердце постепенно стало биться ровнее. Эл села на кровать. Ей приснился кошмар, сопровождаемый яркими эмоциями. Эл перевела дух и стала ходить по комнате. Ей предстояло прожить еще некоторое время до решающего момента. Она опять пыталась уснуть. Ничего не получалось. Эл ворочалась с боку на бок, потом открыла глаза и уставилась перед собой.
При воспоминании об экзекуции Эйсмута Эл поежилась. Она встала и вышла из своего убежища. Короткая прогулка по галерее, которая вела в круглый зал, и обратно. Эл ходила туда обратно, не надеясь кого-нибудь встретить. В галерее неожиданно появился Торн в сопровождении Эйсмута.
— Эл, что ты здесь делаешь? — спросил капитан.
— Вышла пройтись, — ответила она.
— У тебя измученный вид, — посочувствовал ей Торн. — Работа завершена, мы как раз пришли за тобой.
Эл осмотрела обоих и кивнула.
— Скорее бы, — сказала она. — Я места себе не нахожу.
Торн обнял ее за плечи.
— Не волнуйся. Такие операции здесь не редкость. У Эйсмута большой опыт, не только с людьми. Проснешься уже дома. Дай посмотрю на тебя.
Торн отстранил Эл от себя, слабо улыбнулся.
— Иди, — сказал он.
Эйсмут сделал жест, приглашая Эл следовать за ним. Она двинулась, а потом посмотрела на Торна. Он смотрел спокойно, отстранено, он ждал, когда она уйдет. Эл кивнула ему и пошла следом за Эйсмутом.
Внутри поднималась волна смятения. «Нет. Решение принято», — сказала она самой себе, чтобы прогнать сомнение.
Эл немного отстала от Эйсмута. Его широкая спина впереди заслоняла какую-то фигуру у выхода из галереи в круглый зал. Фигура стояла, не шевелилась, и, тем не менее, Эл не могла не заметить ее. Это была женщина — землянка, одетая в форму Космофлота с неизменным дыхательным фильтром у ворота костюма. Эл разглядела ее лицо. Она была не старше сорока, выше ее ростом. Эл смутилась, увидев этот взгляд. Лицо с крупными чертами, прямым носом, пухлыми губами, выражало смесь отчаяния и нерешительности, а глаза горели от слез.
«Землянка? Здесь? И слезы», — подумала Эл.