Левый берег Мааса был поделен на две зоны ответственности: от Авокура по Бетинкура (оборона возложена на Двадать девятую и Двадцать шествую пехотную дивизии и Пятьдесят первую бригаду, под общим командованием генерала Альби); и от Бетинкура до побережья реки Маас (Шестьдесят седьмая пехотная дивизия и Тридцать восьмая бригада, под командованием генерала Эмме). Таким образом, к началу вражеского наступления командующий левобережным сектором французской обороны генерал Базелер, имел в своем распоряжении три полностью укомплектованные дивизии и одну бригаду на передовой. Кроме того, одну пехотная бригада находилась в оперативном резерве.
Бои за высоты Морт–Омм и 304,0 начавшиеся 6 марта, носили ужасающий характер. Немецкому наступлению, по традиции, предшествовала яростная артиллерийская подготовка. По воспоминаниям генерала Колэна, французские позиции на этих высотах после обстреле приобрели «…вид шумовки, отверстия которой заходят одно за другое. На обратном окате Морт–Ом и на высоте Уа проволочные заграждения во многих местах искромсаны». Но характер применения артиллерии теперь несколько изменился. Раньше немцы концентрировали огонь непосредственно на живой силе противника, что позволяло французским семидесяти пяти миллиметровым орудиям уйти из–под огня. Эти отличные скоросторельные орудия вступали в действие с началом пехотного наступления, и буквально выкашивали атакующих германцев как траву. Кровавые потери вынудили германских генералов изменить тактику. Теперь главной целью огненного удара немцев, стало именно уничтожение французских артиллерийских батарей, координаты которых доставлялись при помощи воздушной и полевой разведки. Результат оправдал ожидания. В ходе мартовских боев под Верденом, целые артиллерийские дивизионы французских войск оказались уничтожеными под целенаправленным огнем германских орудий. Огневая поддержка оборонявшихся частей резко ослабела.
Атакующие медленно, но верно начали прогрызание линий обороны. 6 марта захвачены пункты Форж и высота Уа. Следующий день вновь отдается Богу войны: германская артиллерия усердно обрабатывала французские позиции беспрестанным огнем. К концу 8 марта немцам удается вытеснить противника из лесов Комбро и Кюмьера.
Но продвижение вперед обходилось наступающим очень дорого. На любую атаку следовала немедленная контратака. Опорные пункты, возле которых кипел беспрестанный бой, переходили из рук в руки множество раз в течение суток. Противоборствующие стороны попросту перемалывали друг друга. Германское наступление проводилось с неслыханным, просто фантастическим упорством. Немцы шли вперед, не считаясь с потерями, в полном смысле этого выражения. Но и французские солдаты сражались исходя из принципа – ни шагу назад! И это были не пустые слова. Только за 11 марта 1916 года в боях за выоту Морт–Омм погибли один командир бригады и три командира полков! Если такие потери за один день понес старший командный состав, можно представить себе, сколько там полегло рядовых солдат и младших офицеров!
На правом берегу Мааса Германия также бросила в огонь довольно крупные силы. В атаку пошли три полноценных армейских корпуса (Третий армейский, Пятый резервный, Десятый резервный). Цель наступающих овладеть укреплениями хорошо защищенного форта Во. Здесь сражение началось ранним утром 8 марта 1916 года. Солдатам Двадцатого корпуса, защищающим правый берег Мааса, пришлось очень тяжело. В лучших традициях германской военной школы, атаке, как всегда, предшествовала мощная артиллерийская подготовка. Снова на головы обороняющихся обрушился стальной шквал. Квадрат за квадратом, методично и целенаправленно германские пушки расстреливают зарывшихся в землю французов. Снаряды, мины, газ… Снаряды, мины, газ… И этот ад продолжался целыми часами без передышки. От прямых попаданий блиндажи разлетались в клочья, взрывная волна бросала искромсанные человеческие останки на чудом уцелевшие деревья, тяжелейшие контузии сводили людей с ума, задыхаясь в парах ядовитых газов обезумевшие солдаты разрывали себе горло… Кажется, что после многочасового беспрестанного обстрела во вражеской обороне не могло быть ничего живого.