— Я в Барикове была.
— Об этом мы спросим у бариковцев, — заметил «шрамоватый». — Только вряд ли ты там была. Кто там у тебя?
— Тетка.
— Врешь! Никакой тетки там у тебя нет. У нас в Кузьмичах твоя тетка. Но ты к нам не ходишь. А тетка тоскует перед смертью.
Последние слова кольнули сердце. «Почему перед смертью?» — подумала она. Потом отбросила тяжелую мысль: мало ли что скажет пьяный полицай.
— В Барикове у меня другая тетка, — сказала Маруся, сестра моего отца.
— Проверим! Теперь мы все узнаем, можешь нам поверить: самого дальнего родственника не пропустим.
Подошел еще один полицай и, отозвав «шрамоватого», доложил, что в дальних кустах блеснул огонек. Сначала один раз, потом другой.
— Где? — спросил «шрамоватый» и как-то сразу отрезвел.
— Вон там, — показал рукой полицай.
Маруся догадалась, о чем они говорят. Должно быть, свет фонарика на момент вырвался из-под плащ-палатки, и полицай это заметил. Что же теперь делать, как спасти ребят? Услыхали ли они разговор, догадались ли об опасности? Может, увлеклись составлением письма и не чуют беды? Маруся стала говорить громко, чтобы ребята услыхали. Подошел «шрамоватый» и поднес к ее лицу кулак:
— Тише! — и злобно спросил: — Сколько их там? Говори правду.
— Двадцать человек, — громко сказала Маруся.
— Не кричи!
— Правда, двадцать! — еще громче подтвердила Кононова.
— Не кричи! — И он с размаху ударил ее прикладом в грудь.
Маруся упала. Полицай кивнул одному из своих; тот быстро побежал по дороге к Нижину, откуда вскоре примчались еще трое полицейских. «Шрамоватый» что-то приказал своему «войску», потом отозвал одного из полицаев в сторону и, указав на Марусю, усмехнулся и что-то сказал.
Полицай подошел к Марусе. Держась за верстовой столб, она пыталась встать, ноги подкашивались, мучил тяжелый кровавый кашель, шумело в голове.
— Вот мы тебе поможем, молодичка, — с издевкой промолвил он и протянул руки.
Маруся оттолкнула их и, собрав все силы, встала.
— Вот и хорошо! — издевался полицай. — Поднялась сама — столб помог. А чтобы ты снова не упала, мы привяжем тебя к этому столбу… Вот так… Под ноги вот этот камень подложим… Будешь стоять выше всех… Если твой коханый начнет стрелять, пуля и тебя не минует. Чтобы этого не случилось, ты скажешь своему коханому, чтоб не стрелял… Пусть живым сдается, потому что лучше живому в пекле, чем мертвому в раю.
— Ада-ам! — крикнула Маруся изо всей силы. Ночное эхо подхватило ее голос и понесло далеко-далеко. — Ада-ам! Полиция!..
Но ребят уже не нужно было звать. Заметив, что Маруси долго нет возле них, они стали ее искать и услышали голоса. Вскоре Майстренко с комсомольцами был уже возле самой дороги. Не успели полицаи развернуться, как ребята ударили из автоматов. Один предатель упал на землю, отполз в чащу и начал стрелять в Марусю, но не попал. Майстренко пустил по нему очередь, и он замолчал.
Партизанская пуля подбила «шрамоватого». Бросив винтовку, он спрятался в кустах. Искать его не стали. Остальные полицейские рассыпались в темноте, как испуганные зайцы, и, только отбежав более километра, начали беспорядочно стрелять.
Так в эту ночь и не удалось комсомольцам добраться до Нижина. Маруся еле стояла на ногах, ей нужен был хотя бы короткий отдых. Да к тому же было ясно, что в эту ночь не будет спокойно ни в Нижине, ни в Кузьмичах…
Подпольщики дошли до Барикова и нашли Настю Ермак. Настя оживилась, стала энергичной, деловой, когда увидела, что партизаны нуждаются в ее помощи. Марусю она взяла к себе и устроила в боковушке, в которой когда-то лежал больной Бондарь. Сейчас же напоила ее отваром мяты, растерла спину и сделала компресс.
Маруся пробыла у Насти несколько дней, а потом совсем перебралась в партизанский отряд. Туда же вскоре пришли нижинские комсомольцы. Все они стали партизанами.
Перед уходом в лагерь они связались со своими односельчанами и передали записку арестованным девушкам.
«Не теряйте веры, дорогие! — писали ребята. — С вами мы все, все наши партизаны и партизанки, все честные люди. Держитесь, скоро мы придем к вам на помощь!»
Спустя несколько дней хорошо вооруженные партизаны во главе с Розовым и Майстренко получили задание освободить арестованных нижинских девушек. Вместе с ними пошла и Феня Кононова.
Проводниками у партизан были нижинские комсомольцы. Приблизиться к школе нужно было тихо и незаметно, без единого выстрела снять часовых, войти в школу и вывести арестованных. Разведкой было установлено, что ночью около школы дежурят местные полицаи. Это облегчало задачу — они не так старательно несут охрану, как немцы.