А теперь они застряли на Аресе. В ледяной дыре. В единственном месте на всей планете, где есть снег.
Их подразделению сказали, что, как только они зачистят станцию, к ним отправят подкрепление. Но никто не приходил уже почти сутки. Постепенно Рэйдес начал считать, что их отправили просто выиграть время, а что будет потом — плевать. Командир, напротив, был идеалистом и полностью верил, что операция пройдёт по плану и станция межзвёздной связи перейдёт в руки Дейры. Да только надолго ли? Все данные разведки кричали о том, что ещё во время недавней битвы враг стянул к материку немалый флот.
— Вы слышали? — вдруг произнёс Сопов.
— Не время для шуток, — отмахнулся Рэйдес.
Вдруг и лейтенанту показалось, что из-за угла раздаётся какой-то приглушённый звук. Он снял оружие с предохранителя и шагнул вперёд.
— Слышали? — переспросил Сопов.
— Да, точно был какой-то звук, — подтвердил Ромул.
— Стойте здесь, — приказал Рэйдес. — Я проверю.
Вскинув оружие и намотав ремень на локоть, лейтенант медленно двинулся вперёд. От коридора, в котором они дежурили, влево уходило два ответвления. Подойдя к первому повороту, Рэйдес прислушался. Ничего. Он резко выскочил за угол, целясь в проход.
Пусто.
Лишь коридор, ведущий к лестнице. Лейтенант оглянулся и посмотрел на своих товарищей. Сопов и Ромул присели на одно колено и целились в конец коридора. Они прикроют его.
Рэйдес тихо двинулся дальше, ставя ногу на внешнюю сторону стопы и перекатываясь с пятки на носок. Пол был чист, никакой лишний звук не мог его выдать. Лейтенант прошёл ещё несколько метров и вновь заглянул за угол. Пусто. Вот только дверь одного из кабинетов была приоткрыта. С оружием на изготовку лейтенант подошёл к двери и левой рукой резко дёрнул за ручку.
Никого.
Внимание привлекал лишь форменный бардак. Это был кабинет начальника станции. Майор приказал обыскать всё, когда персонал вывели для расстрела.
Рэйдес вошёл в кабинет и огляделся. Его товарищи не скромничали. Двери шкафчиков были сломаны, картина с западной стены была грубо сорвана, из-за чего её рама треснула, стол был перевёрнут, а все выдвижные ящики сняты с направляющих. На полу были разбросаны бумаги и жёсткие диски. В углу под потолком висел кондиционер, который монотонно гудел, направляя поток тёплого воздуха на разбросанные документы. Лейтенант отыскал среди бумаг пульт и отключил устройство. В кабинете наступила гробовая тишина.
— Наверное, включился по таймеру… — произнёс Рэйдес, в последний раз оглядев помещение.
Вдруг из коридора послышался шум. Словно что-то лёгкое, металлическое ударилось о стену. Послышались копошащиеся звуки. Грубые… Словно кто-то боролся! Рэйдес выскочил в коридор и завернул за угол.
Всё было в дыму.
— Ромул? Сопов? — позвал лейтенант. — Что у вас там?
Рэйдес неуверенно шагнул в дымку. Что-то сбило его с ног. Оружие вырвали из рук лейтенанта. Намотанный на руку ремень выбил предплечье из сустава. Боль пронзила всё тело Рэйдеса. Она сковала его и дезориентировала. Что-то ударило лейтенанта по шее. С острой скрипучей болью оно грубо повернулось под кожей. Прорвалось сквозь ткани, вспороло яремную вену. Лейтенант не сразу понял, что произошло, пока не заметил, как фигура в белом вытаскивает окровавленный нож из-под его подбородка. Противник оказался не один. Сквозь дым Рэйдес не мог в точности разглядеть их, но спутник первого был одет так же. Перед его лицом промелькнули ноги. Враги ушли.
Рэйдес почувствовал, что его щека лежит на чём-то мокром и тёплом. Опомнившись, он схватился здоровой рукой за шею, пытаясь остановить кровь. Лейтенант попытался сесть, чтобы достать аптечку, но повреждённая рука не слушалась. В глазах постепенно темнело.
— Так что с анекдотом? — раздался голос из коридора.
— В общем, подходит дежурный по столовой к командиру… — начал второй.
Глава 5. Карта сокровищ
Планета Верения. Материк Зевс.
26-й пехотный полк. Зал физической подготовки.
25 марта 2234-го. 11:36
Он проигрывал. Не сразу, но всё-таки достаточно скоро стало понятно, что могучая рука Вана одержит верх. И вот, этому появилось доказательство — их руки сдвинулись примерно на градус в сторону правой руки Дорма.
— Что будешь… делать с Сэмом? — стараясь не сбить дыхание, спросил Ван.
— В его личное дело я уже всё записал… Впереди у него ещё двенадцать дежурств, — ответил запыхавшийся полковник. — А вся команда из-за этого… инцидента… провалила проверку.
— Что-то ты добрый, Дорм… — улыбнулся капитан Эмарто, увидев своё превосходство. — Я думал, в звании понизишь.
— Львы в лейтенантах не ходят, — их руки наклонились ещё на пятнадцать градусов. — Ранений ни у кого нет… Этого достаточно.
— Ты что, плохо размялся? — усмехнулся Ван, когда опустил руку командира ещё сильнее. — Или ты устал из-за увеличенного веса на штанге?
— Просто ты… — Дорм едва сдерживал натиск капитана. Наконец он не выдержал, и тыльная сторона его ладони упала на стол. — Просто ты сильнее. Отличная работа!
Полковник встал из-за стола и взял полотенце, чтобы протереть вспотевшее лицо. В спортзале они провели около трёх часов, так что прохладный душ сейчас был единственным желанием Дорма. Они взяли всё необходимое и направились к кабинкам, где уже выстроилась очередь. Некоторые бойцы расступились, завидев полковника, но тот жестом дал понять, что не торопится. Арут не видел смысла пользоваться своим званием или должностью в таких мелочах. Ему претила мысль пройти где-то без очереди или неуважительно общаться с младшими по званию. Такие вещи вызывали у него неподдельное отвращение. За годы службы полковник вдоволь насмотрелся на офицеров, пытавшихся самоутвердиться, пользуясь своими званиями и должностями. На заплывших жиром капитанов и майоров, что сидели в штабах, перебирая бумажки. Они не могли сдать какие-либо нормативы, однако считали себя лучше других. Они смотрели на солдат свысока и отдавали приказы, никак не относящиеся к службе. Они считали себя выше. Лучше. Лучше молодых парней, что просто не дослужились до высоких чинов, но уже способных на многое. Парней, что поддерживали себя в отличной физической форме и могли пробежать десять километров, ещё три проползти в грязи, а после голыми руками свернуть шею какому-нибудь зазнавшемуся офицеру.
Закончив с душем, Дорм и Ван вышли из спортзала на улицу. Тау-Солис стояла в зените, припекая ещё влажные головы Львов. На плацу перед спортзалом занималась рота солдат. Их сержант был как раз из той категории бойцов, которых Дорм всецело уважал. Он не просто стоял перед строем и надменно выкрикивал команды. Усатый сержант сам выполнял все упражнения, демонстрируя подчинённым всю реалистичность своих требований. Именно такие командиры и вдохновляли молодых бойцов. Именно они вызывали уважение, и только под их началом солдат не боялся идти в бой.
Ответив на выполненное сержантом приветствие, офицеры вошли в казарму. Из-за палящего солнца все окна были настежь открыты. Вернувшийся с ночного дежурства Сэм сидел на своей кровати, вставляя перезаряженные аккумуляторы в шлемы Хамелеонов.
Дорм лишь кивнул ему в знак приветствия. Проступок Уэллера его искренне разочаровал. Капитан постоянно отставал, как только пришёл в подразделение, ведь мотострелки не нуждаются в подготовке спецназа. Однако Сэм усердно тренировался и внимательно слушал все наставления товарищей. В какой-то момент Дорм почувствовал, что Уэллер окончательно влился в коллектив, и даже начал гордиться им. И всего через несколько месяцев боец поставил под угрозу выполнение задачи и чуть не прикончил всю группу своей безрассудной выходкой. Не говоря уже о провале проверки, которая могла привести Львов к, возможно, самому важному заданию в их жизнях.
— Ну как КПП? — спросил Ван, пока все трое переодевались в повседневную форму.
— Стоит, никуда не девается, — усмехнулся Сэм. — Давненько меня там не видели, мой наряд аж в шоке был.