Выбрать главу

22

Опустившись на одно колено, вы рассматриваете скелет в черно-серебристой форме астронавта. Череп у существа явно не человеческий: вытянутый, с клыками, похожий на волчий. Вам ясно, что это абориген Кровавой планеты. Ее жители известны как неустрашимые воины, их охотно нанимают в качестве телохранителей, они сражаются в рядах наемных армий множества миров… Ну, и различные преступные организации часто пользуются их услугами.

Кем бы ни был этот бедолага, на этой планете он принял свой последний бой и забился умирать в пещерку.

В откинутой кисти руки скелета вы замечаете что-то черное. Протонная граната! Зачем приготовил ее умирающий воин? Возможно, он сжимал ее на случай, если враги последуют за ним, чтобы не попасть живым в плен и прихватить с собою как можно больше неприятелей.

Сильное оружие. Если хотите взять гранату с собою, помните: не во всякой ситуации ее можно использовать. Надо, чтобы рядом было какое-нибудь укрытие. Но если все-таки решите ее бросить — прибавьте 60 к номеру параграфа, на котором будете находиться.

А сейчас осторожно выбирайтесь назад и идите дальше по коридору.

23

Бронсон вполне мог скрыться в малоисследованной местности… Не обращая внимания на отчаянные протесты Клуши, вы решительно направляетесь в сторону гор.

24

Мостовая приближается гораздо быстрее, чем вам хотелось бы, и вы врезаетесь в нее с изяществом мешка с песком (вычтите 2 из своей СИЛЫ).

Жаль, что попытка полета истрачена… Что ж, пора уходить отсюда.

25

И вот за вами захлопывается массивная, окованная железом дверь. Глаза понемногу привыкают к темноте. Мрачные стены, сложенные из больших камней… крошечное, с ладонь, оконце под потолком… брошенная в угол охапка сомы… Для полноты картины не хватает только скелета в цепях. Но и без скелета у вас на душе очень весело.

«Клуша, — говорите вы деланно беззаботным тоном, — Поройся-ка в своей электронной памяти. Что там есть насчет побегов из заточения?»

Тут же спохватываетесь, что неверно поставили вопрос. Но исправлять что-то уже поздно. Клуша гордится своим запасом информации и обожает его демонстрировать. На вас обрушивается водопад фактов — реальных и вымышленных, литературных. Запеченные в пироге лестницы, спрятанные в каблуке сапога пилки, веревки из простыней, верные сообщники на воле… Слушать про всё это сейчас тошно. Наконец вам удается прервать свою кибернетическую помощницу на описании подкопа, который аббат Фариа рыл в замке Иф. Вы сухо напоминаете Клуше старинную венерианскую поговорку: «Лучше умный враг, чем друг-дурак», — и отключаете связь.

Видимо, рассчитывать придется только на себя. Припомните: может быть, вам точно известно, как отсюда удрать? Тогда действуйте! Иначе придется пораскинуть мозгами, измышляя план побега.

Про окно лучше сразу забыть: оно хоть и без решетки, но такое узкое, что и голова не пролезет. Стены не возьмешь и динамитом. Остается дверь. Толстая, из очень крепкого дерева, окованная железом. Выломать ее немыслимо. В двери есть окошко, через которое подают еду. Внимательно его осмотрев, понимаете: вам от него толку не будет. С наружной стороны двери (как вы успели заметить, входя в темницу) массивный засов. Даже будь у вас отмычка, она бы не помогла. Можно попробовать выжечь засов, если, конечно, бластер заряжен. Иначе придется сидеть и ждать, пока его светлость соизволит вспомнить о вас.

26

Коридор уводит вас все дальше. Слева видите отверстие, ведущее в другой тоннель, но он такой крутой и с таким скользким полом, что вы быстро отказываетесь от мысли свернуть туда и продолжаете идти дальше.

27

Штука, которую вы держите в руках, очень похожа на яблоко, но ярко-фиолетового цвета. Вы пытаетесь надрезать ее, но с таким же успехом могли бы резать камень. Если когда-нибудь придумаете применение этому странному «плоду», прибавьте 204 к номеру параграфа, на котором будете находиться.

А теперь пора идти дальше.

28

Вы ожидали кромешной темноты, поэтому слабенький свет вделанной в стену аварийной лампочки бьет по глазам и по нервам. Хотя удивляться нечему: вы знаете подобные системы. Такие лампочки светят жиденько, но могут не гаснуть годами.