Гирд указала ей рукой на дверь, и они неторопливо пошли дальше.
– Те, кто местный, в Мемрисе живут – они ещё ничего, – продолжала гнусавить волшебница. – Хенри и Алисия Моваро вовсе милашки, магистр Вистен слишком древний и мудрый, чтобы опускаться до суеты. С ними познакомишься сейчас. Есть ещё Альбер Канари – он в отъезде сейчас, но, думаю, он бы тебе тоже понравился. В такой компании легко забыть, каковы на самом деле волшебники, – Гирд фыркнула и распахнула перед Орис дверь в гостиную, уставленную мягкой мебелью и устланную коврами. Напоследок она шепнула: – Но подумай вот о чём: даже местные ребята считают ниже своего достоинства знакомиться лично с твоим братом, ибо, кто он такой, слуга Майрис? Мелкая сошка.
Нахмурившись, Орис глянула на Гирд и неуверенно зашла в комнату. Сидевший в кресле человек тут же чинно поднялся со своего места, с любопытством глядя на вошедших.
– Доброе утро, магистр Вистен, – громко воскликнула Гирд, будто говорила с глуховатым человеком. – Позвольте мне представить вам госпожу Орис, ученицу хозяйки.
Магистр Вистен оказался благообразным стариком высочайшего роста с идеально ровной осанкой, белоснежными волосами и бородой, напоминающей пушистое облако. Кожа его выглядела смуглой, похоже, он был из местных, но глаза были ярко-синими, неестественными. Из-за Майрис Орис думала, что волшебники всегда выглядят молодо, но, как оказалось, это не так. Пожалуй, человек в таком возрасте и правда мог быть глуховат.
– Он уже достиг предела, – шепнула ей Гирд, видимо, заметившая удивление Орис, а может, просто прочитавшая её эмоции, едва ли коснувшись предплечья. – Потому слишком много магии уходило бы, чтобы скрывать возраст. Да и смысл? Ему уже за две сотни лет, все это знают. В его случае глупо молодиться. Слышит плохо из-за травмы, с молодости – что-то рвануло в лаборатории. Так что говори погромче.
Значит, у волшебников был свой предел? Надо было бы спросить у наставницы. Почему-то её успокаивала мысль о том, что, несмотря на всё своё великолепие, они тоже могут стареть и умирать в силу возраста. До того они казались ей недостижимыми небожителями, но сейчас робость, сдавливающая её сердце, чуть отпустила.
– Всегда приятно видеть новых паучков! – воскликнул старый волшебник, пожимая Орис руку. Его хватка была сильной, и ладонь её он тряс с такой мощью, будто хотел выбить из Орис пыль. На редкость бодрый дедушка. Орис набрала в грудь воздуха, приготовившись произнести заученное ещё в горной хижине приветствие:
– Благодарю за радушие, господин Вистен!
Вроде нигде не оговорилась! Выдохнув, Орис высвободила руку, спасая кисть из хватки пожилого волшебника и невольно потирая её. Он жизнерадостно усмехнулся в усы. Припомнив все прочитанные книжки о правильном поведении, Орис присела, выставив руки перед собой, рассудив, что Вистен гораздо выше её по статусу, а значит, ему нужно выказать уважение. Она всё никак не могла вспомнить слово, которым называлось это телодвижение, но выполнила его, похоже, правильно. По крайней мере волшебник посмотрел на неё с одобрением. Вероятно, у неё всё же получилось выглядеть перед ним не горным варваром, а кем-то более-менее достойным называться ученицей Майрис.
Прежде чем Орис опомнилась, Гирд уже волокла её знакомиться к супругам Моваро, мирно сидящим в саду. Для человека, который словно бы уже был мёртв внутри, Гирд была на удивление энергична. Моваро, господин и госпожа, оказались весьма дружелюбными людьми. Понять, какого они возраста, Орис не бралась – духи знают этих волшебников!
Кажется, Гирд не собиралась присесть ни на минуту. Она велела Икаре собрать Орис для прогулки – одежда, что была на ней сейчас, почему-то для этого не годилась. Икара закрепила на голове Орис симпатичную серебристую вуаль. Она была лёгкой и не мешала дышать, но Орис всё равно опустила её на шею, пока находилась в доме. На плечи ей Икара накинула невесомую шаль, судя по ткани, её предполагалось носить вместе с вуалью. Укутав Орис в шаль, словно в капюшон, служанка пояснила, что «деликатные волосы госпожи» тоже лучше прикрыть от городской пыли. Орис согласилась с этой мыслью.
Покидая комнату, Орис прихватила с собой посох. Кажется, им предстояло много ходить, так что он был кстати. Они собирались уже покинуть дом, когда в холле их выловила Джулека. Платье, надетое на ней, отличалось от вчерашнего очень призрачно. Скорее всего, Марбл бы даже не заметил разницы. Однако оно было чуть более розовым, чем красным, блёстки были крупнее, а на плечах торчал пух неизвестной птицы, выкрашенный в малиновый цвет. Орис даже испугалась за Джулеку: как бы её не утащили сороки.