Пока Нейс перемешивал колоду, Джулека забралась на стол, умудрившись засветить сразу все части тела, которые приличная девушка предпочитает скрывать, и повесила на светильник странное украшение. Оно выглядело, как блестящие серебристые камушки на нитках. Тот, что висел посредине, спускался гораздо ниже остальных.
– Чтобы не жульничать, – пояснила Джулека. – Я выпросила эту штуку у профессионального игрока! Если кто вздумает колдовать – тут же на него укажет.
Нейссер разложил карты веером и принялся терпеливо объяснять горцам правила игры. Орис слушала внимательно, жалея, что у неё нет тетрадки, чтобы записывать каждое слово. Марбл куда больше внимания уделял тарелке с закусками.
В итоге, разумеется, Орис играла отвратительно, а вот Марбл преуспевал. Несмотря на то, что он едва ли запомнил правила, хорошие карты словно сами прыгали в его руки, пока Орис вытягивала из колоды именно те, которые сейчас были нужны ей меньше всего. Чтобы выигрывать, стоило хорошенько поразмыслить над каждым ходом. Орис сделала глоток вина и скептично уставилась на свои карты.
Четыре группы, на которые делились рисунки, назывались «масти». Поскольку хитрая игра была придумана волшебниками, масти карт назывались в честь вещей, им привычных: рун, кристаллов, посохов и гримуаров. В каждой масти было по двадцать шесть карт, которые Нейссер назвал «большими» и «малыми». С малыми всё было просто – это были цифры от одного до тринадцати, и обозначались они изображением указанного количества значков на карте. С большими всё оказалось далеко не так очевидно. На них изображались ярко раскрашенные мужчины и женщины, и оставалось лишь запомнить, как именно они располагаются по старшинству. В игре они также заменяли числа от одного до тринадцати, но давали в два раза больше очков, чем такие же малые карты.
Но самыми красивыми оказались две карты, по углам которых располагались все четыре масти. На одной был изображён мужчина, а на другой – женщина, и они очень сильно отличались от остальных рисунков. Изображённые на них люди были разодеты очень детально, нелепо и ярко, но странным образом привлекательно. Эти карты могли заменить любую другую, потому считались самыми ценными. Очевидно, что назывались они «волшебники».
Принцип игры был прост, но только на первый взгляд. Каждый игрок выбирал козырь: масть, за которую он получал в два раза больше очков. Игроки по очереди выкладывали карты, пытаясь составить комбинации из того, что уже имелось на столе и было у них на руках. Комбинации тоже полагалось знать наизусть, как и количество очков, которое они давали. Орис не выдержала и стала записывать. После третьей партии она осознала главную сложность игры: нужно было не только самой составить удачное сочетание карт, но и не допустить, чтобы это сделал другой игрок. Когда она поняла это, то стала действовать хитрее.
Нейс, вообще-то, легко мог мухлевать с помощью магии, но подозревать его было трудно, даже если бы над их головами не висели магические камушки. Он играл серьёзно и педантично, впрочем, он всё всегда делал именно так. Джулека старалась выиграть, отвлекая Нейса и Марбла своим глубоким декольте. Она выбрала ту же тактику, что и Орис, и старалась не составить свои сочетания, а разрушить попытки других. Наблюдая за ней, Орис осознала, что самый опасный игрок за столом вовсе не Марбл и даже не Нейс, а именно бестолковая на вид Джулека. Всё это время, позволяя Марблу выиграть несколько партий, она просто прикидывалась неумелым игроком, чтобы сбить противников с толку.
– Просто так играть неинтересно, – капризно заявила Джулека, наблюдая, как Марбл бросает на стол последнюю карту – победа была за ним. Судя по его довольному лицу, с Джулекой он был не согласен.
– Поиграйте на желания, – скучающе предложила Гирд, не отрывая глаз от книги. Она читала очень быстро, только и слышен был шелест страниц, что вызывало у Орис смесь зависти и мучений совести за то, что она не практикуется в чтении, а играет.
Идея неожиданно показалась им прекрасной. И пока Нейссер разливал по бокалам вино, Марбл, как победитель, придумывал, какое же желание исполнит проигравший.
– Пусть зайдёт в крыло прислуги и заорёт «кукареку!» – предложил он с горящими глазами.
– Как оригинально, – закатила глаза Джулека. К несчастью, Марбл не понимал сарказма.
Эту партию он сам же и проиграл и, счастливый, пошёл выполнять собственное желание. Пока лилось вино, игра становилась всё веселее и отчаяннее, а желания – опаснее и развязнее. Плюнуть в первого встречного за воротами дома (Джулека была не сильна в плевании и плюнула сама на себя под взгляд обалдевшего прохожего), снять деталь нижнего белья не снимая одежды (Орис удивилась своим скрытым талантам, когда вытянула лифчик через рукав), забраться в паутину к Кагуе и устроить там гамак (Нейс еле выжил в ходе выполнения этого трюка, очень уж ревностно относилась Кагуя к своему имуществу), забраться в комнату Майрис и надеть её платье (Марбл неплохо выглядел в чёрном). Алкоголь лился рекой, Марко только и успевал бегать за новыми бутылками. Гирд, сама же предложившая эту идею, долго и выразительно смотрела на них, как на презренных червей под её ногами, а потом вовсе не выдержала, бросила книжку и ушла, сопровождаемая обвинениями в занудстве от Джулеки. Наконец, вечер дошёл до точки невозврата, когда желания становились совершенно неадекватными, но и это казалось им скучным и простым.