– Марбл!
Судя по всему, он был на середине увлекательного рассказа про кабана, и она его перебила. Он обернулся, глядя на неё очень недовольно, как и Ана.
– М, сестрёнка? Заблудилась? – бросил он.
Ну вот, так всегда, стоит рядом крутиться Ане или Исле, как братец тут же строит из себя надутого петуха. Орис бросилась к нему хватая за руку и утаскивая за собой. Он сопротивлялся, но в маленькой хрупкой Орис внезапно проснулась сила медведя.
– Нет времени на твои глупости! – шипела она, чувствуя спиной недоумённый взгляд Аны. Но ей было наплевать. Кажется, у неё не очень-то получалось вести себя неподозрительно.
– Да что ты… ты нормальная?! – пискнул брат. Она оттащила его от костра, запоздало осознав, что привела его почти к самому дому Таллис, просто не со стороны двери, а со стороны окна спальни. Хорошо, что его закрывали пышные кусты. К горлу подкатил комок, и Орис с трудом сглотнула.
– Брат, – только и сказала она, как силы её покинули. Орис затрясло.
Марбл изменился на глазах. Обеспокоенный, он схватил её за плечи, пытаясь заглянуть в лицо.
– Орис? Что случилось? – спросил он мягко.
– Дарет… Таллис… – это всё, на что её хватило. Брат секунду смотрел на неё с непониманием, затем он прищурился, лицо его стало страшным и грозным, когда догадка – увы, разумеется, неверная! – озарила его.
– Ах он ублюдок! – воскликнул Марбл. Его рука потянулась к буковой рукояти ножа на поясе: – Я убью его!
– Не надо, – сдавленно прохрипела Орис и вдруг начала смеяться, а по лицу её полились слёзы. – Уже.
Брат снова уставился на неё с непониманием. И снова догадка – и снова неверная! Глаза его округлились. Он понизил голос:
– Ты ш… что? Его кокнула?
Тут уж Орис не выдержала и заржала в голос, одновременно краем сознания восхищаясь самообладанием брата.
– Ну что ты, – её речь прерывали всхлипы и хохот. – Он сам.
Если до этого в голове Марбла были хоть какие-то догадки, сейчас он окончательно сдался. Просто встряхнул её, словно она была тряпичной куклой. Орис подавилась всхлипом.
– Объясни же нормально! – прошипел он. Орис хотела бы сказать, что нет времени, что надо бежать, что ей нужна помощь. Орис хотела бы хоть что-то сказать, что угодно, но только сдавленные рыдания срывались с её губ.
Совсем рядом раздался сильный стук – стучали в дверь. Голос Магрит, тоже совсем рядом, отчётливо произнёс:
– Таллис, открой! Слышишь, мой кот не припёрся опять у тебя часть добычи выпрашивать? А? Эй!
Ах, Магрит! Сколько угодно можно врать другим и самой себе, повторяя, что Магрит добродушная общительная пампушка. Но вслух правду смела произнести только Айка: Магрит сплетница, проныра, всегда суёт нос, куда не надо и всех бесит! Как же Орис сейчас ненавидела эту бабищу, вечно оказывающуюся там, где её не ждут! Внезапная ярость чуть отрезвляла. Чуть, но слишком мало.
Стук стал яростнее. Орис, как в тумане, собирала части картинки в единую. Таллис. Это дом Таллис. Магрит хочет зайти в дом.
– Останови её, – прошептала она одними губами. Но брат её не услышал.
– Я вхожу, надеюсь, ты одна и не голая! – заорала Магрит.
– Голая, – эхом повторила Орис.
Дверь тихо скрипнула. Сердце заколотилось как бешеное. Орис глубоко вдохнула, но сил выдохнуть у неё не хватило. Она не могла собраться с мыслями, не могла сосредоточиться и понять, что ей делать. Даже слова вымолвить, и то не получалось. Всё, что осталось в Орис, это желание. Она до дрожи хотела, чтобы Магрит ушла, просто ушла. Орис почти чувствовала исходящие от себя лучи этого желания, но разве можно одним желанием заставить человека подчиниться?
Не то это всё же было возможно, не то духи услышали её молитву, но Магрит вдруг пробормотала:
– Ладно, зайду к Гроги сначала.
Она закрыла уже приоткрытую дверь и двинулась к соседнему дому. Орис, наконец, смогла выдохнуть и посмотреть на брата, который был занят тем, что по её лицу пытался понять, что происходит. Орис бросила короткий взгляд в сторону дома Таллис. И тут, наконец, Марбла озарила правильная догадка.
– Он там? – тихо спросил брат. Орис кивнула.
Ошарашено взглянув на сестру, он ругнулся, схватил её в охапку и буквально потащил за собой. Орис шла послушно, вернее, ей почти не приходилось идти: Марбл то и дело отрывал её от земли, бесконечно матерясь сквозь зубы, и говорил он вовсе не любимое с детства, кажущееся таким невинным «барашкин дед». Орис и не подозревала, что брат так умело владеет словом. Ана заметила их, что-то крикнула вслед, но Марбл не слушал, а Орис не слышала.