В дом вплыла Майрис, как всегда загадочная и молчаливая. В руках она держала мисочку с какой-то сильно пахнущей травами и дёгтем мазью. Поставив ношу рядом с Орис, отшельница помогла ей сесть, прислонив к стене и даже подложив под спину жёсткую подушку. Раньше ей приходилось лежать на твёрдом полу, так что это изменение было приятным. Майрис села рядом прямо на пол и принялась старательно натирать мазью ноги Орис, которая с безразличным лицом наблюдала за ведьмой и её действиями. Золотисто-пепельные волосы всё так же заплетены в длинную косу, но одна прядка выбилась, небрежно падая на лицо. Кажется, оно уже не такое заострившееся, как и руки не такие худые, и кожа не мертвенно бледная, а от мешков под глазами осталась лишь тень. И Майрис такая молодая! А ведь она старше матушки. Почему же отшельница так сильно изменилась за эти недели? Этим можно было пополнить список вопросов, которые Орис хотела задать Майрис.
Ведьма была сосредоточена на своей работе.
– Как скоро я смогу встать? – спросила Орис отрешённо. Майрис подняла голову, неопределённо глядя на неё.
А ведь у неё глаза… голубые, прямо-таки небесные? Она уже обращала внимание раньше, что это не те же стеклянные глаза, что она видела в деревне, но впервые заметила, какие же они прекрасные. Внезапное осознание: Майрис очень красивая женщина, рядом с ней и сама Орис, и даже её матушка выглядели простушками. Она гораздо красивее своей сестры и будто бы моложе, чего никак не могло быть. Орис удивлённо хмыкнула. Ведьма выпрямилась, не отпуская её ногу.
– С таким усердием, полагаю, уже совсем скоро, – сказала она хмуро. Орис оставила рассуждения о внезапно открывшейся ей красоте отшельницы и удивлённо изогнула бровь.
– Почему же вы звучите так недовольно?
Майрис поджала тонкие губы и тяжело вздохнула. Орис молча смотрела на неё в ожидании ответа. Отшельница заглянула в глаза Орис и тихо произнесла:
– Вы убиваете себя.
Орис удивилась ещё сильнее. Немой вопрос был ясно написан на её лице.
– Это хорошо, что вы хотите двигаться, пусть даже ради мести. Позволите дать вам совет?
Пренебречь советом загадочной ведьмы казалось более чем неправильной идеей. Орис чуть поклонилась в знак согласия и уважения. Так она склоняла голову только перед Айкой. Стоило опустить голову и всё вокруг тут же поплыло, но Орис прикусила нижнюю губу – резкая боль помогала ей не потерять сознание.
– Месть не должна стать единственным, что есть в вашей жизни. Есть же хоть что-то, что греет вам душу, помимо этого?
Хороший вопрос. Если бы Орис ещё хоть примерно представляла себе ответ на него. Осталась ли вообще в этом мире Орис, или вместо неё перед отшельницей лежит комочек боли и ненависти? Задумавшись, она снова прикусила губу, как ей казалось, совсем несильно, но тут же почувствовала привкус крови во рту. Демоны лавовых пещер! Кто бы мог подумать, что привыкание к боли таит в себе столько подводных камней. Если так пойдёт дальше, у неё однажды отвалится нога, а она и не заметит.
Орис моргнула. Майрис по-прежнему сидела рядом, не сводя с неё глаз. Эх, злые духи, она же ждала какого-то ответа. Орис нервно слизнула кровь с губы, усмехнулась и признала:
– Меня ничего не радует, и я не знаю, что мне делать с подаренной вами жизнью. Вы ждали такого ответа, верно?
– Жизнь вам подарила ваша матушка, – иронично заметила Майрис. – Я просто не позволила вам умереть. Что, скажете, зря?
Орис равнодушно пожала плечами.
– А если и так?
Прозвучало куда более обвинительно, чем хотелось бы Орис. Она сама вздрогнула от звука своего голоса. Барашкин дед, как грубо! Но Майрис не выглядела уязвлённой. Ведьма на мгновение прикрыла глаза, кивнув не то Орис, не то каким-то своим мыслям, а затем вновь пристально уставилась на неё. Орис захотелось вжаться в стену.
– В таком случае, я перед вами виновата, – тихо сказала отшельница тоном, в котором невозможно было уловить никакую эмоцию. – Из своих эгоистичных побуждений я не позволила вам отправиться к духам. Я совершила это – мне и исправлять.
Ледяной взгляд голубых глаз пробирал до костей. Орис пыталась понять смысл слов отшельницы, и страшная догадка заставила её чуть отползти от Майрис. «Исправлять»? Не убить же она её хочет?
Ещё пару минут назад она была уверена, что готова к смерти. Но теперь, когда Майрис так смотрела на неё, она готова была упасть на колени и молить о пощаде, благодаря за спасение своей жалкой жизни. Нет, Орис не хотела умирать, пусть жизнь сейчас и казалась пыткой. Она распахнула глаза и вцепилась пальцами в плед, укрывающий её ноги, давя в себе панику. А ведьма, похоже, только этого и добивалась.