Телеги перевозили по одной. Мост проседал под весом повозки, груза и гужевых животных. Это выглядело пугающе, но Орис знала: мост не оборвётся. Подвести могли доски, но не тросы. Когда первая телега достигла другой стороны, крепления тут же снова натянулись. Она оказалась права: этот мост в точности повторял хорошо знакомые мосты через горные реки, просто был больше и шире. Наверное, его тоже строили горцы. Вряд ли они поделились бы с людьми равнин секретом плетения таких верёвок. С другой стороны, каким образом горцы могли протянуть такой огромный мост на другую сторону каньона? Загадка.
Им пришлось подождать, прежде чем все телеги неспешно пересекли каньон, после чего оставшиеся люди перешли мост на своих двоих. Идти по мосту было жутковато: он то и дело раскачивался, но Орис верила в его крепость. К тому же доски не провалились даже под весом телеги и упряжных животных, значит, должны были и пеших людей выдержать. Несмотря на всю силу внутреннего увещевания, когда Орис шагнула на другую сторону каньона, её колени дрожали.
После такого перехода они сделали небольшой дневной привал. Орис скинула капюшон плаща, который выдала ей Майрис, подставив лицо мягкому весеннему ветру. Волосы тут же растрепались, и чёлка коварно обнажила правую половину лица. Проходящая мимо женщина-торговец взглянула на Орис со смесью жалости и любопытства.
Она уже прежде замечала, что торговцы иногда бросают взгляды на её лицо, но не смеют выказать отвращения. Стоило ей словить их взгляды, они быстро отводили глаза. Орис мрачно подумала, что если их так пугает лицо, что бы с ними стало, если бы они увидели тело? Конечно, она никому не собиралась его показывать. Теперь уже никогда. Хорошо, что длинная зелёная туника и походные серые штаны закрывали её от шеи до пяток, а меховой плащ прятал лицо и руки.
Отдых был недолгим. До вечера им предстояло преодолеть большое расстояние. Марбл предсказывал, что их ждёт ещё пять дней пути.
Путешествие проходило спокойно. Марбл, кажется, стал среди торговцев своим парнем. Кагуя пыталась заигрывать с запряжённой в одну из телег лошадкой, но не нашла в её глазах поддержки. Майрис отчитала паучиху за излишнюю общительность.
Один раз, из любопытства, вспоминая слова Майрис, сказанные ей в деревне, Орис взглянула на торговцев как полагается, то есть «как волшебница». Она ожидала увидеть всё то же деликатное тусклое сияние, разве что других цветов, но к своему большому удивлению очертания караванщиков едва ли можно было назвать светом вообще, скорее разноцветной дымкой. Сначала Орис подумала, что неправильно смотрит, потом хотела задать вопрос наставнице, а затем её поразила догадка: они и правда не светятся. Не зря Майрис так много говорила о связи гор с магией и о том, что свет – признак волшебников. Это, если не считать тёмного окраса кожи, волос и глаз, стало тем первым ярким отличием между горцами и людьми равнин, что она отметила для себя.
В пути не произошло совершенно ничего из ряда вон выходящего. Ни нападения разбойников, ни схода лавины, ни даже снежной бури! Торговцы во всём пытались им угодить и ничем не показали, что хотят от них избавиться. И Орис поняла, что и правда не хотят. Путешествие с волшебницей давало им какое-никакое ощущение безопасности.
Они въехали в сосновый лес, старый и мрачный, Орис никогда прежде не видела, чтобы у сосен была такая тёмная хвоя. Здесь снег уже начинал таять, обнажая склоны и делая лес ещё темнее.
– Этот лес – край земель горцев, – сказал Марбл, показывая Орис карту, которую он зарисовал в пути, отталкиваясь от подробной карты, что была в одной из книг Майрис. Честно говоря, получилось у него ещё красивее, чем в книге. – Прямо за ним граница, дальше которой наших не пускают. Ну, бесплатно.
Разговоры о границах возвращали их к истории горной империи. Разрастаясь, она покоряла народы, уничтожая или забирая в рабство, как было с великанами. Последние, не без помощи и поддержки соседей с равнин, подняли великое восстание. Великолепные города были разрушены, а самых опасных горцев, которые, по мнению другой стороны, составляли почти всё население империи, перебили, как скот. Лишь те, кто обитали вне больших городов, смогли выжить. Горцы потеряли всё, их культура вернулась на сотни лет назад, но даже это не позволило жителям равнин перестать бояться их. Они установили границы и тщательно следили, чтобы страшные и опасные горцы носа не казали на их прекрасные равнины.