В том сражении Ангус потерял брата. Именно потерял - Кеннета не нашлось среди обезглавленных тел.
Этим и объяснялась его непроходящая скорбь.
Гибель в бою - почетна для героя, но не дело герою непогребенным валяться под небом.
Поговаривали, что пикты забирают раненых врагов, чтобы держать их в своих пещерах, как бурдюки с кровью. Но Ангус в это не верил. Пикты не пили кровь - это делали скотты, и не в мирное время для того, чтобы насытиться, а лишь на поле боя. Впрочем, мирного времени в Далриаде уже давно не бывало.
Поговаривали, что пикты пожирают трупы павших. Но Ангус и в это не верил. Мертвецов они ведь оставляли - обезглавленными, выпотрошенными, но оставляли, а забирали только раненых. Впрочем, из-за непрерывных войн и без того неплодородные земли Далриады давали все меньше пропитания, - кто знает, не придется ли и пиктам, и скоттам охотиться друг на друга, как на кроликов?
Поговаривали, что пикты лечат раненых врагов, но отнимают у них волю и обращают в рабство...
Ни одного раба в пещерных поселениях пиктов пока не нашлось. И все-таки Ангус верил в это - потому что всегда слышал Кеннета: слышал, как он жил, слышал, как он страдал от ран, как рвался в сражение, охваченный боевым безумием, - и уж наверняка услышал бы, как Кеннет умер, если бы он умер. Сейчас Ангус его не слышал. Значит... правда?
Под копытами что-то блеснуло. Ангус придержал коня и соскочил, щурясь.
Меч!
Одного взгляда хватило, чтобы оценить везение. Чудо-клинки, чуть зеленоватые и мерцающие, невыносимо холодные, легко разрубающие даже закаленные железные мечи, - пикты тряслись над ними куда больше, чем над собственными детьми, и ни одного доселе не попадало в руки скотта. А вот поди ж ты - валялся забытым между костями владельца. Бывшего владельца...
Ангус обернулся к воинам из свиты, почтительно шествовавшим в отдалении, чтобы не тревожить вождя дружескими перебранками и шутками. Среди них был и самый младший из братьев МакАлпинов - Кет-хромоножка, четырнадцатилетний хромой и горбатенький оруженосец Ангуса.
- Эй, Кет! Возьми этот меч, вычисти его хорошенько, и пусть он служит мне, - окликнул брата Ангус.
Кет поспешно подъехал к нему, почтительно склонив голову.
Несмотря на увечье, мальчишка был отменно храбр и вынослив, и Ангус выделял его среди своих драбантов, хотя и не показывал этого.
Меч. Меч, какого не то, что пикты, все еще одетые не в ткани, а в шкуры, - даже дети Дану с Изумрудного острова, лучшие оружейники этого века, не умели бы выковать.
В памяти всплыло безумное, вдохновенное лицо пикта, убитого тремя смертельными ударами - в горло, в грудь и в висок - но даже мертвым сумевшего добраться до горла Ангуса и ранить его...
Чары, про себя решил Ангус. Только они. Вот только как пикты сумели заставить служить себе друидов, испокон веков не участвовавших ни в каких боях? Или это были не друиды? Тогда кто?
Внезапно взгляд уловил сбоку какое-то шевеление. Показалось? Но из-за камней сверкнули глаза.
Ангус резко развернулся, махнув рукой - драбанты все поняли верно; несколько стрел вонзилось в землю возле груды камней, и неожиданно, как из-под земли, возникли две маленькие человеческие фигуры, укутанные в оленьи шкуры мехом наружу - одна мальчишеская, тонкая и проворная, другая уродливая и сгорбленная, и быстро-быстро побежали прочь, карабкаясь вверх по склону.
- Догнать! Брать живыми! - свистящим шепотом приказал Ангус.
На скалистых крутых горных склонах у пешего перед конным - преимущество, но длинноногие скотты, оценив это, сразу спешились. Килты с зелеными клетками - все драбанты были из клана МакАлпин, все приходились родней Ангусу, оттого и раздоров между ними не случалось - замелькали среди вересковых сизых гор, словно диковинные зеленые листья...
Старый горбун попался первым, и один из драбантов догадался приставить к его горлу нож - тогда второй, судя по движениям и телосложению, совсем юнец, с криком "Дедушка!" резко развернулся и бросился к нему - прямо в жадные руки МакАлпинов.
Ангус придерживал коня, заодно и себя уговаривал не горячиться.
В конце концов, эти двое могут ничего не знать ни о его брате Кеннете, ни о волшебных мечах и зельях бесстрашия...
Кет с интересом разглядывал пленников, которых подтащили и швырнули на колени. Одежда их была ловко скроена, сшита и окрашена так, что удачно маскировала обоих среди вересковых холмов; волосы подхватывали повязки, а на лицах темнели знаки рода. Красные и синие полосы появлялись на лбах и щеках пиктов только перед боем, а сейчас осталась тонкая несмываемая вязь татуировки.