Выбрать главу

В тот раз из леса она вернулась, неся в руках увесистую тушку зайца и двух куропаток. Заяц был ни в чём не виноват, но в ту стрелу Эрика вложила всю силу своей ненависти к врагам. А тётя Бригитта, посмотрев с прищуром на зайца, а потом на лук и колчан со стрелами, забрала у неё кухонный фартук и сказала:

— Гляжу, что с луком-то ты лучше справляешься, чем с горшками и сковородками.

И с тех пор так и повелось. Эрика утром уходила в лес и вечером возвращалась с добычей. За два года в замке Кинвайл она стала лучшей охотницей во всей округе, если не во всей западной Балейре…

А потом к ней посватался сын купца из соседнего города — Ивар Йорайт. И тётя посоветовала ей принять его предложение. Он был недурён собой, правда полноват и невысок ростом, и большую часть времени проводил за счётными книгами отца, но сердце у него было доброе, хотя это было и не самое главное в том решении, которое приняла Эрика, дав ему согласие.

Главным было то, что эти два года тётя прятала её под именем Нье'Келин, выдавая за свою дочь. И пока в замке были все свои, в том, чтобы прятаться, нужды особой не было: никто бы её не выдал врагам. Но с каждым днём в Кинвайл стекалось всё больше и больше беженцев, и кто знает, как быстро её тайна перестанет быть тайной. Ведь она — последняя оставшаяся в живых из их семьи, наследница Янтарного трона. Говорили, что король послал убийц — найти её. Говорили, что за её голову назначена награда, и потому Эрика ходила в мужской одежде всё чаще — в лесу так удобнее, да сразу и не разобрать кто это перед тобой — юноша или девушка. И Бригитта это поощряла, ведь ей первой грозило бы лишиться головы, если в её доме найдут беглянку.

А Ивар даст ей новое имя и увезёт в другой город, где о ней вообще никто не знает, кто она и откуда. Так и было решено на семейном совете между Эрикой и тётей Бригиттой.

— Он заботливый, и любит тебя, а дом его богат, — наставляла её тётя, — что ещё нужно для счастливого брака? Наденешь одежду замужней женщины, родишь первенца, никто тебя не узнает и не найдёт. Только не слушай зов леса, не снимай браслет и не забывай пить отвар. И тавиррским псам старайся в лицо не смотреть, уж больно глаза у тебя приметные. Так-то не поймут, но если попадется кто с Даром, всякое может быть. А волосы прячь под платком.

Волосы у Эрики были каштановые, слегка в рыжину, густые, пышные, чуть намокнут и сразу завиваются кольцами. Но волосы полбеды, мало ли рыжеволосых в Балейре! А вот глаза… Глаза у Эрики с рождения были зелёными. Может, даже слишком зелёными для человека. И раньше, до войны, это считалось хорошим знаком — благословением Богов. Внешностью она вся пошла в мать, а та была красавицей. А ещё фрэйей. Первое бы ей простили, а вот за второе тавиррские эмиссары теперь сразу отправляли на костёр. Уничтожали всех, в ком теплилась хоть искра янтаря.

Это раньше Эрика любила крутиться перед зеркалом, прикладывая к лицу мамины украшения: изумрудные серьги, диадемы и малахитовые броши, меряя бархатные накидки цвета балертского мха и любуясь цветом своих глаз. «В глазах фрэйи отражается зелень всех лесов Балейры», — так пелось в песне.

А вот теперь эту зелень следовало скрывать, если не хочешь отправиться на костёр. И Бригитта показала ей, как это делать.

— Твоей матери следовало раньше тебя этому научить. Но моя сестра всегда была такой… непрактичной, — пробормотала Бригитта со вздохом и отвела Эрику к старой Фло, что жила в кособокой избе у самого леса.

Фло тоже была фрэйей, только Дар свой умело прятала за показным безумием. Да и как ещё выжить одинокой старой женщине в мире, где война перевернула всё с ног на голову, превратив Дар в проклятье? Где взойти на костёр можно лишь за один только цвет глаз.

Это она научила Эрику делать особый отвар, и теперь ей приходилось пить его каждый месяц. От него темнела зелёная радужка глаз, становясь похожей на яшму. Изумрудный цвет размывался, заполняясь россыпью всех оттенков карего, и если убрать волосы под платок, то никто и не поймёт, что перед ним дочь Лесного народа.

А ещё Фло дала ей браслет. Тёмное серебро, тонкая вязь рун, а по краю узор из зелёного янтаря. И пока Эрика его носит, она не будет слышать зов леса.

Эрика вынырнула из воспоминаний, повесила лук на стену и ответила, потрепав Марин по светлым волосам: