– Я вам безмерно благодарна, – ответила она. – Отныне и навеки, что бы со мной ни случилось.
– Нет! – вскричал я, догадавшись, что она собирается принести себя в жертву демону, чтобы спасти нас. – Нет!
– Йашаа, вы должны идти дальше, – настаивала она. – Вы должны попытаться. Бегите прямиком к моему отцу и предупредите его, а потом предупредите Камих.
– Нет, – повторил я. Я не собирался терять ее снова.
– Смотрите! – воскликнул Тарик, глядя не на восток, а на запад. В его глазах горела надежда, а его лицо озаряла столь глубокая вера, какой мне еще не доводилось видеть. Он смотрел в сторону гор и увидел там наше спасение. Именно таким я его и запомню.
С запада в нашу сторону несся пурпурно-золотой ураган: то были цвета Королевы-Сказочницы и ее волшебных существ. Они увидели нас. Они ринулись нам на помощь.
Но они опоздали.
Серебристый свет стал ярче и приблизился к нам, обретая все более четкие очертания. Тарик издал жуткий вопль, будто его раздирали на куски, и вдруг земля под ним разверзлась и поглотила его.
Арва заорала, потянувшись к тому месту, где только что стоял Тарик. Сауд схватил ее за руки и прижал к груди, приглушив ее истошный крик. Я лишь стоял и молча пялился на то место, где он исчез. Я не верил в это, не мог поверить. Он ведь жив! Должен быть жив!
– Прекрати! – воскликнула моя Маленькая Роза, достаточно громко, чтобы демон услышала ее. – Прекрати, и я пойду с тобой.
– Ты моя с того дня, как я впервые увидела тебя, принцесса, – возразила демон. Ее голос теперь казался еще более жутким. – Я заполучу тебя и буду делать с тобой все, что пожелаю. Но, если хочешь, я остановлюсь, и ты сама убьешь своих друзей. Они увидят, как ты это делаешь, а я заставлю тебя смотреть на их муки.
По лицу Арвы струились слезы, Сауд потрясенно молчал, но не ослаблял объятий. Если демон заберет их как Тарика, они сгинут оба, но я ничего не мог поделать. Я был прикован к месту собственным страхом и горем.
– Решайся, розочка, – велела демон. – Решай, как они умрут.
Демон так увлеклась долгожданной добычей и нашими страданиями, так растворилась в радости от своей мнимой победы, что не заметила, как феи набросились на нее, подняли ее в небо и утащили сражаться там, куда нам не было доступа. Волны холодного и теплого света схлестнулись между собой, и на мгновение мы застыли как зачарованные, наблюдая за их битвой. Но затем я, стряхнув с себя оцепенение, упал на колени и принялся голыми руками рыть землю на том месте, где стоял Тарик. Ведь наверняка он пропал не бесследно. Наверняка с помощью магии его можно вернуть. Боль от ушибленной руки пронзила мое тело, и я закричал. Потом на моих плечах сомкнулись чьи-то руки, потащившие меня прочь.
– Нет! – воскликнул я. Все мое существо держалось за эту надежду, эту глупую и тщеславную надежду. – Нет!
– Его больше нет, Йашаа, – крикнула Захра голосом, полным слез и ярости. – Его больше нет, а ты нам нужен.
Я завыл, не в силах думать ни о чем, кроме того, что Тарик мертв, а я не смог его спасти. Захра снова тряхнула меня за плечи, и я заметил, что световая битва продолжается, хотя серебристый свет уже слегка померк.
– Они не убьют ее, Йашаа, – сказала Захра. – Они не могут. Создавая этих существ, Королева-Сказочница задумала их тюремщиками. Они лишь снова заключат демона в тюрьму, но проклятие никуда не денется. Получится, что Тарик умер зря.
Это было жестоко, но сработало. Я отвлекся от своего горя, хоть оно и казалось безграничным, и взглянул на нее.
– Что мне сделать? – спросил я треснувшим от напряжения голосом.
– Я наблюдала за демоном, пока работала, Йашаа, – сказала она. Она говорила тихо, для меня одного, хотя Сауд и Арва могли бы услышать ее, но оба рыдали так горько, что у меня разрывалось сердце. – Ее желание заполучить меня, оно будто физическая потребность. Я почти готова. Если я поманю ее, вряд ли она сможет устоять.
– Нет, – отрезал я, но в тот же миг Сауд поднял голову и спросил:
– Как?
– Мне нужно начать прясть, – сказала моя Маленькая Роза. – Йашаа, ты должен научить меня прясть.
– Я не могу, – ответил я. – У нас нет веретен.
– Есть, – сквозь слезы возразила Арва и вытряхнула на землю содержимое своего рюкзака.
Из него выпали прокладки из лоскутов, которые они с Захрой мастерили в горах и про которые она в шутку велела не задавать вопросов. Которые вызвали такое отвращение у стражников, что те не стали их конфисковать. И тут я увидел, что в лоскуты завернуты четыре продолговатых предмета, более тяжелых с одного конца, чем с другого. Арва развернула их и дрожащими руками извлекла сначала собственное веретено, затем мое, и наконец то, что Тарик носил с собой с тех самых пор, как дорос до этой работы.