Силуэты вокруг начали таять, растворяться в воздухе. Земля проваливалась под ее ногами, затягивая в пучину. И вот уже она провалилась по шею. Грязь забивается в ее открытый в крике рот.
— Интересно, — услышала она сквозь пелену отчаяния. — Никогда не подумал бы, что ты боишься одиночества.
Видение отпустило. Кира пошевелила языком во рту. Сухо, но нет ни кусочка земли. Она взглянула на Лорда.
Он ухмылялся ей, поигрывая своим кинжалом.
— Разве ты не знала, что самое страшное место в мире — в собственной голове?
Кира держалась за вески. Хораны вызывают не только беспричинный страх, но вполне способны манипулировать чужим разумом, выискивая в его глубинах самое потаенное, то, что никому и никогда бы не хотелось показывать. Даже самому себе.
Лорд подошел к ней вплотную, схватил за волосы и притянул к себе.
— Маленькая сучка мечтает о мужчине?
Острие лезвия прошлось по ткани легкого свитерка и с треском разорвало.
Ее грудь в черном лифчике заставила его втянуть воздух.
— Ты необычно одеваешься, но мне нравится, — его губы растянулись в ухмылке, искривившей шрамы на лице.
Грубая рука прошлась по телу, ощупывая, сдавливая, царапая.
Кира пыталась вырваться, но он крепко держал в кулаке волосы. Языком слизал струи крови на ее лице.
— Ты сладкая, словно невинность. Тебе никогда не было так страшно, и от этого твой вкус становится пикантным. Вино и специи.
Он попытался сорвать с нее джинсы. Пуговицы не поддавались, он грубо выругался, дергая за пояс.
Кира извернулась и со всей силы лягнула его по колену. Мужчина взвыл и ударил ее наотмашь.
Ей на мгновение показалось, что она снова у бара, в котором работала. Ну и что, что рядом с ней предводитель Хоранов, страшный, жестокий человек? Да и человек ли? Сейчас он просто мужчина, жаждущий ее тела.
Адреналин заставил действовать даже сквозь пелену ужаса.
Она подобралась и врезалась головой ему в солнечное сплетение. В ответ он еще раз ударил по лицу да так, что звезды посыпались.
Схватив ее сзади, он повалил девушку на пол, кусая за грудь, смакуя вкус ее кожи.
Он просунул кинжал под джинсовую ткань и разрезал ее. Но одной рукой снять узкие брюки не получалось. Он отбросил оружие и начал раздевать ее, рыча, словно зверь.
Кира укусила его за шею так сильно, что кусок плоти остался во рту.
На мгновение он ослабил хватку и она ринулась к кинжалу. И когда уже острое лезвие было почти в ее руке, он схватил ее за ноги, перевернул на живот и просунул руку ей в трусики.
Грубые пальцы вошли в нежную плоть. Он рассмеялся, наслаждаясь ее беспомощностью.
Кира почти потеряла голову, горький вкус поражения и ужас неизбежного сдавили грудь.
Впервые за все время она увидела какой-то отблеск в глубине его глаз. Это зажглось торжество от власти, насилия, подчинения.
Оттолкнувшись ногами, она пыталась выбраться из-под него. Но тело было таким тяжелым, что ее тазовые кости почти крошились, вдавливаясь в пол.
Он надавил сильнее, до боли сжимая нежную плоть. Припал к ее шее, кусая и оттягивая кожу, беря реванш.
— Знаешь, что я делаю с такими норовистыми сучками? Я трахаю их до смерти. Пока они не прочувствуют всю глубину боли, пока не познают все грани страха. И тогда они отдают мне все, включая собственную жизнь. Но наш с тобой разговор будет очень долгим. Мы будем им наслаждаться, я это гарантирую. И потом ты расскажешь мне все.
Кира извивалась, лихорадочно пытаясь столкнуть его с себя. Посмотрела в сторону — вот же то, что ей нужно. Аккуратно стала тянутся к кинжалу, лежавшему всего в нескольких миллиметрах от ее вытянутой руки. Другой же вцепилась ему в волосы.
Холодная сталь коснулась пальцев. Ее бедра подняли вверх, чтобы стащить мешавшие джинсы, и это дало ей возможность завладеть оружием.
Она целилась в шею, но лезвие прошлось по касательной, оставляя лишь неглубокую рану. Он взвыл, а Кира смогла отпихнуть его и доползти до двери.
— Ты играешь с огнем, маленькая сука, но от этого он только ярче разгорается.
И в тот момент, когда он почти схватил ее снова, в покои вошла Магда.
Она остановилась, завидев полуобнаженную девушку и собственного супруга, разгоряченного, жаждущего, такого, каким он был только с ней.
Смертельный секс с жертвами накладывал на его лицо печать довольства и жестокости. Но не желания.
Магда сжала зубы так сильно, что подумала, они раскрошатся на мелкие куски.
— Я помешала, мой супруг?
— Да, ты застала меня в разгар беседы.
— Мне нужно поговорить с тобой.
— Позже.
— Сейчас.
— На ху*! Я сказал позже.
Но Магда выглянула в коридор и позвала стражу. Кира, оценившая свой шанс сбежать, бросилась к амулету, валявшемуся у ног ее невольной спасительницы и нацепила его на шею. Дышать стало легче.
Она оглянулась на Лорда. Он стоял посреди свои покоев, с залитой кровью шеей, злой, как дьявол, с внушительной эрекцией. Кира собрала остаток сил и перед тем, как ее вывели, послала ему злобную торжествующую ухмылку
Глава 8
В одном лифчике и разодранных джинсах холодно даже если закутаться в мех. Кира отмораживала конечности в холодном подземелье.
Она вела борьбу с противными длинными жуками, которые норовили залезть в ее постель. А когда добирались до тела, больно жалили, словно осы.
Уже через пару часов она чесалась, а ее кожа стала кровоточить и опухать.
Под утро в камеру зашла служанка Дастиана. Она поставила поднос и взглянула на девушку.
— Тебя видно пытали…
— Нет, это меня, можно сказать, хотели приголубить.
— Это сделал Лорд?
— Да.
— Господи, да ты просто счастливица! Обычно из его комнаты женщин выносят мертвыми.
— Не думаю, что протяну долго, — мрачно ответила Кира, разжевывая какое-то абсолютно несъедобное мясо.
— Я принесу тебе одежду.
— Спасибо. Как тебя зовут?
— Дора.
— Я Кира. Кстати, почему у Лорда нет имени? И почему он так бесится, если об этом спрашивают?
— Боги-Прародители! Ты что, спросила об этом?
— Я всегда интересуюсь именем тех, с кем общаюсь. Пусть даже это изверг вроде вашего Лорда.
— Это самая большая тайна!