— И что же, он ищет себе невесту среди простого люда?
— Знатные девушки не оставляют надежду привлечь внимание короля, — немного обиженно ответила женщина. — Да и к чему нам чужестранки? — Ее взгляд устремился на Киру.
— Иди, — отмахнулся Аргус. — И не забудь принести вино и хлеб, — крикнул он вдогонку.
Кира растянулась на кровати. Аргус критически осмотрел размеры ложа, которое им предстояло разделить. Они едва ли поместятся здесь вдвоем. Но перспектива спать вместе с Кирой, держать ее в своих объятиях, вызывала в нем приятное возбуждение.
Вместе с едой хозяйка прислала и горькую настойку при отравлениях камнеломкой. Лимб стоял у подножия гор, поэтому такие случаи здесь не были редкими.
Аргус влил темную жидкость Кире через зубы. Она попыталась ее выплюнуть, но он не растерялся и сразу же дал ей запить лекарство сладким вином.
Пока она посапывала в подушку, он присел на одинокий стул, разломил буханку горячего хлеба и доел остатки дичи.
Окно их комнаты выходило во внутренний двор. С телеги двое мужчин сносили мешки с провизией и бочки, судя по всему, до краев наполненные спиртным. Их грузчики несли бережно, почти любовно.
Домашние животные расхаживали по всей территории, попадаясь под ноги обслуге.
Хотя у Аргуса ничего и не вызвало подозрения, ставни на ночь он запер. Проверив задвижку на двери, он вдруг почувствовал себя смущенным. Спать с девушкой ему было не впервые, женское общество было желанным и давно не вгоняло в краску. Но глядя сейчас на Киру, он предпочел бы, чтобы в комнате оказалась еще одна кровать. То ли ее беспомощность смущала его, то ли абсолютное, неконтролируемое желание, завладевшее его телом.
Он сбросил обувь, повесил рубашку на стул. Джинсы решил оставить. Должна же быть хоть какая-то преграда между ним и бесчувственной, горячей девушкой, одетой в его рубашку.
Кровать под его весом прогнулась, он осторожно улегся на бок, разглядывая Киру.
Ее щеки были слегка розовыми, лихорадочный румянец почти сошел. Губы потрескались от температуры. Ресницы подрагивали. Глаза под сомкнутым веками двигались быстро, словно ей снился сон.
Мужчина положил голову на свою согнутую руку. Девушка была красивой, но в его постели побывали дамы и с более вызывающей и яркой внешностью. Тем не менее, ее красота каким-то образом забиралась под кожу, пронимала до костей.
Ее рука двинулась во сне и легла на его грудь. Маленькая ладошка была горячей и слегка влажной. Он накрыл ее руку своей, прижимая чуть сильнее. Хрупкие пальцы дрогнули, ногти слегка впились в кожу, однако это вызвало лишь дрожь удовольствия, пробежавшую по всему телу.
Он хотел сейчас поцеловать ее, хотел прикусить и слегка оттянуть ее нижнюю губу, которую она слегка выпячивала, когда злилась.
Девушка придвинулась к нему вплотную, уткнув лицо в шею. Ее теплое дыхание щекотало ключицу.
— Боги-Прародители, — исступленно выдохнул Аргус.
Он хотел ее так сильно, что в паху стало больно. И самое обидное — ситуация просто безвыходная. Она больна. А кровать одна.
Он немного отодвинулся, но она инстинктивно прижалась к теплому телу. Накидка соскользнула, позволяя Аргусу увидеть очертания гуди, натянувшей ткань его рубашки.
Член в штанах дернулся, желая выбраться на свободу. Рука против воли потянулась с ее локону, упавшему на лицо. Шелковистый, прохладный, он струился между пальцами.
Кира чуть приподняла голову, тычась в него, как слепой котенок. И Аргус сдался. Его губы нашли ее сухие, колючие губы. Он целовал ее нежно, едва ощутимо, но от этой сдерживаемой ласки желание разгоралось только сильнее.
Она несмело ответила ему. Сердце гулко билось в груди. Он позволил языку проскользнуть в ее жаркий рот и застонал. Собрав всю волю в кулак, он, наконец, отстранился, задыхаясь.
— Ах, Брен, — тихо прошептала она.
Аргус вскочил, как ужаленный. Она думала не о нем! Она думала, что другой целует ее. Тот мертвый парень, которого она оплакивала, когда он появился в деревне.
Меряя комнату шагами и произнося проклятия, он не услышал, как она тихо добавила:
— Не надо.
Утро вливалось через щели ставен и посылало на кровать тонкие лучи, медленно скользящие по Аргусу и Кире, сплетенным в объятиях.
Девушка первой открыла глаза. Так вот почему ей так хорошо и спокойно спалось!
Она посмотрела на мужественное лицо, во сне утратившее жесткое выражение. Уголки губ не были опущены, складка между бровей исчезла.
«Какой красивый», — подумала Кира. Она не двигалась, позволяя его руке покоиться на ее талии, а ноге- между бедер.
Они лежали, как любовники, каковыми не были. И скорее всего, не будут никогда. Но как же ей сейчас хотелось, чтобы не было этой ситуации. Хотелось, чтобы он оказался обычным мужчиной, а не наемником, ведущим ее к заказчикам. Тогда она позволила бы себе коснуться его оливковой кожи, окунулась бы в омуты невероятно синих глаз.
Его ресницы дрогнули. Сонные глаза смотрели на нее слегка удивленно, словно не понимая, почему ее лицо так близко, почему она пялится на него, словно мечтает поцеловать.
— Доброе утро, — она встала с постели.
— Как ты себя чувствуешь?
— Отлично, словно вчера и не наступила на какую-то колючку.
— Сейчас позавтракаем и пойдем за новой обувью для тебя.
— Звучит заманчиво. И было бы еще заманчивее, если б мы прикупили кое-что из одежды. Я люблю мужские рубашки, но боюсь, что новую моду не примут с одобрением.
— Купим и одежду.
— Мне бы еще найти здесь ванную комнату… Или что-то, очень на нее похожее.
— Сейчас узнаю у хозяйки. Жди здесь.
Аргус вышел, а Кира подошла к окну и открыла ставни. Свежий воздух ворвался в маленькую комнату.
Она взяла свой рюкзак с полки в надежде, что сейчас искупается. И через пять минут уже нежилась в горячей ванной.
Ее волосы еще не высохли, когда они вышли с постоялого двора.
Желудок сводило от голода и она пожирала глазами булочки на лотках полных, румяных женщин. Аргус заметил ее взгляд и купил им по кусочку пирога с мясом и какими-то сладковатыми овощами или фруктами.
— Наверное, в жизни не ела ничего вкуснее, — с набитым ртом произнесла Кира.
— Подожди, сейчас найду чай с ягодным сиропом, посмотрим, что ты скажешь тогда.
— Скажу теперь, что я точно не ела завтрака вкуснее, — через пару минут ответила Кира, глотая сладкий ароматный напиток. Аргус усмехнулся.
Несмотря на ранний час, на главной городской площади было не протолкнуться. Шла бойкая торговля. Жители принарядились. Особенно молодые девушки. Их длинные разноцветные платья делали толпу похожей на большую садовую клумбу.