Она повернулась к нему и серьезно посмотрела ему в лицо.
– А вас не посещают угрызения совести, сэр Уолдо?
– Ни разу не посетили до сих пор. Зато я никуда бы от них не делся, если бы спокойно смотрел на то, как Линдет становится жертвой тщеславной и бессердечной девчонки! Самой тщеславной, самой бессердечной и самой нахальной из всех, какие мне только встречались в несчастнейшие моменты моей жизни! А вам я кажусь, наверно, злодеем? Клянусь вам, вы ошибаетесь!
– Нет, нет, что вы! Вот опять вы! Просто я думаю, что вы заставляете ее выставлять на свет худшие свойства ее характера – и только.
– Верно! А вам не приходило в голову, что если бы я решил применить точно такую же тактику против, скажем, мисс Чартли, или мисс Коулбатч, или вас, я потерпел бы сокрушительную неудачу? Никто из вас не показал бы на свет эти свойства ваших характеров, потому что вы ими не обладаете! Более того, мэм, я ведь не заставляю эту крошку кокетничать со мной, хвалиться передо мной своей смазливостью и своими любовными победами, чтобы произвести на меня впечатление. Я не заставляю, а просто даю ей возможность делать это. А если бы она этого не делала, обладай она хоть в некоторой степени утонченностью как внутренней, так и внешней, я был бы этому только рад. Но, увы! Я бросаю к ногам этой девчонки один соблазн за другим, и она покупается на все подряд. Моя цель – показать ей, что и она может получать мощные отпоры. Ее надо проучить.
Она не могла не согласиться со всем сказанным, поэтому ехала в молчании. Он заметил, что на ее лице все еще сохраняется встревоженное выражение, и сказал:
– Утешьтесь, милое создание. В своей тревоге вы перегибаете палку. Да, я вызываю ее на то, чтобы она вскрывала буйство своего характера и эгоистичность своей натуры, но делаю это в необходимых пределах. Мне нужно только скомпрометировать ее, вот и все. Обещаю, что этим и ограничусь. – Он внезапно рассмеялся. – Превышение требований долга! Если невинное предложение Джулиана включить мисс Чартли в состав участников похода вызвало в ней такую бурю, я рискну предсказать, что в ближайшее время мы не будет испытывать недостатка в подобных инцидентах. Кто знает! Возможно, через час он почувствует, что просто обязан уделить хоть немного внимания мисс Коулбатч… А уж тогда мы угодим в самую воронку смерча, не сомневайтесь.
Она вынуждена была рассмеяться, но тут же содрогнулась и стала умолять его не накликивать беду.
– Может быть, я в этом ничего не понимаю, – прибавила она. – Но мне кажется, что мисс Коулбатч – это единственная местная девушка, с которой у Фанни существует какое-то подобие дружбы.
– Да. Во всяком случае, я заметил, что рыжеволосая красавица смотрит на нее с нескрываемым восхищением.
– Позвольте заметить вам, сэр Уолдо, – сухо проговорила мисс Трент, – что подобные слова можно было оставить при себе!
– Можно было. Если бы я говорил с кем-нибудь другим, но ведь я говорю с вами.
К счастью, она не сразу нашлась с ответом, поэтому когда к ним подъехал чуть отставший Кортни, он застал их пребывающими в молчании. Молодой Андерхилл сообщил, что они могли бы срезать хороший угол, поехав напрямик по полю, которое лежало у них по правую руку и было огорожено невысокой изгородью. Тогда бы они поскорее съехали с дороги и поехали уже по природе, сказал он. Единственное препятствие заключается в том, что на противоположном конце поля нигде не просматривается ворот в ограждении. Вот он и интересуется, станет ли мисс Трент брать это препятствие на коне?
– Что?! На такой-то кляче? Разумеется, нет! – ответил за Анциллу сэр Уолдо.
Кортни улыбнулся, но сказал:
– Лошадь, конечно, не самая лучшая, сэр, но ведь это ограждение – сущие пустяки! Лошадь мисс Трент, я уверен, легко перемахнет через него. В крайнем случае она может направить его вперед без прыжка, пусть ломает изгородь!
– Да что вы говорите? – сверкая глазами, вмешалась в разговор сама мисс Трент. – Вы думаете, что она может что-нибудь ломать? У меня на этот счет другое мнение. Сделаем все, чтобы поскорее съехать с этой дороги, которая навевает смертную тоску!
– Я знал, что вы согласитесь! – радостно вскричал Кортни. – На этой стороне есть ворота. Вон там, видите, где остальные ждут? Я их сейчас вмиг открою!
Он развернул лошадь и рысью унесся в сторону поля. Мисс Трент обернула к Совершенному горящий взгляд, но он обезоруживающе поднял руку как фехтовальщик, признающий пропущенный укол, и торопливо проговорил:
– Только не откусывайте мне нос! Я сдаюсь!
– Очень на это надеюсь, сэр, – сказала она и поскакала вслед за Кортни. Через плечо она крикнула с озорством: – Смотрите, как бы ваш чистокровный скакун не поставил вас в неловкое положение, отказавшись брать барьер!
Ответный огонь зажегся в его глазах.
– Вы хотите намекнуть на то, что существует сама вероятность того, что он может отказаться?! Не волнуйтесь, я начеку. И жду, когда вы покажете мне пример!
Ограждение поля оказалось действительно таким, каким его описывал Кортни. Его мог взять даже самый дохлый коняга, однако Теофания, которая возглавляла кавалькаду, пересекавшую поле, приблизилась к ограждению на бешеной скорости и перемахнула через него с огромным запасом. Мисс Коулбатч воскликнула:
– О, Боже! Можно подумать, что у ее кобылы есть крылья! Как бы мне хотелось научиться ездить точно так же!
– Я очень рад, что ты ездишь по-другому! – отозвался неожиданно для нее Кортни. – Крылья! Как бы у ее кобылы не оказалось сломанных ног! – Он натянул поводья, повернул своего коня в сторону и вежливо обратился к сэру Уолдо: – Вы передо мной, сэр?
– Да, если вам угодно. Но так лихачить я, с вашего позволения, не буду. Ваша кузина – неустрашимая наездница, и в один прекрасный день сможет добиться на этом поприще многого. Но вам надо объяснить ей, что не стоит преодолевать ограждение так, как будто перемахиваешь через речной поток. Иначе в один из ближайших дней она явит нам против своей воли очень эффектное падение.
– Ладно, сэр. Ведь я только и делаю, что прошу ее быть благоразумной. Но ей абсолютно плевать на советы! Она рисуется, и ничего с ней не поделаешь. Хотя, надо отдать ей должное, падения она не боится.
– И ездит очень легко, – сказал Джулиан, бросив на сэра Уолдо вызывающий взгляд.
– Да, и так красиво, к тому же! – вторила ему мисс Коулбатч.
Мисс Трент, которая преодолела на своей лошади препятствие в виде ограждения вслед за сэром Уолдо, подъехала к нему с другой стороны и заметила, что Лиззи права. Он пожал плечами и ничего на это не ответил.
Остальные участники похода вскоре присоединились к ним. Поскольку дороги уже не было, все держались вместе и вести личные разговоры не было возможности.
Когда они преодолели уже половину пути до Кнарсборо, мисс Трент, которой было не по себе от зноя, заметила, что мисс Коулбатч, начавшая поход в хорошем настроении, как-то необычно сникла. Наблюдая за ней, Анцилла увидела, как Лиззи стала оседать у себя в седле и выпрямилась рывком лишь в самый последний момент. Направив свою лошадь к ней, мисс Трент спокойно спросила девушку:
– Вы хорошо себя чувствуете, мисс Коулбатч? Элизабет бросила на Анциллу весьма жалкий взгляд, но тут же, попытавшись улыбнуться, проговорила:
– Все нормально! Просто… немного заболела голова, но умоляю, не обращайте на меня внимания! Сейчас мне станет лучше, и я ни за что на свете… Это все из-за чрезмерной жары!..
Только вблизи мисс Трент сумела рассмотреть, как неважно выглядит девушка. Солнце палило немилосердно. Анцилла проговорила:
– Неудивительно! Я и сама уже начинаю чувствовать себя не совсем хорошо из-за этого невыносимого зноя. Мне кажется, пора подумать о привале.
– О, нет, что вы! – с мольбой в голосе запротестовала Элизабет. – Прошу вас, ничего не говорите! – Ее грудь вдруг стала сильно вздыматься, а лицо перекосилось гримасой страдания. – О, мисс Трент, мне… мне так плохо! – вырвалось у нее.
У бедняжки потекли слезы из полузакрытых глаз.
Мисс Трент перегнулась в своем седле, взяла из рук Лиззи поводья и остановила обеих лошадей. Нельзя сказать, чтобы она была совсем не готова к подобному повороту событий. Сунув руку в карман, Анцилла извлекла оттуда пузырек с нюхательной солью. К тому времени остальные участники похода догадались, что что-то не ладно, и стали потихоньку подъезжать к мисс Трент и мисс Коулбатч.