– Двадцать секунд, Риа! – крикнула судья Джиббси (на губе у нее без дела болтался фиолетовый свисток).
Арктический ветер кидал дождь параллельно земле; капли даже не били – они жалили. Как и на большинстве тренировок, трибуны стояли пустые, но на поле предвкушение так и бурлило. Все не сводили с меня глаз – гадали, наломаю я дров или нет. Надеялись, что таки да.
Я привыкла играть в соревновательные игры. Но не к тому, что все в них до ужаса серьезно и важно. Всего через несколько недель я узнаю, прошла я в команду, метящую на Кубок школы, или нет. От этого каждая остававшаяся у меня секунда тренировок превращалась в шанс произвести впечатление или его испортить. И вот теперь, милости просим, штрафной. Либо вечное спасение, либо гнить на скамейке запасных. Точка была прямо сразу за границей вратарской площадки, но под диким углом влево.
– Шкала рисков, – скомандовала я и просканировала графики, которые повыпрыгивали на контактных линзах.
Визуальная аналитика играла в подготовке очень серьезную роль. Cantor’s (компания, которая сначала изобрела печатаемых на 3D-принтере кур, а потом как-то незаметно захватила монополию на весь потребительский ландшафт) делала реально лучшие симуляторы с дополненной реальностью и вот только что подгрузила 32К-апдейт, который выглядел пугающе резко. Единственный сектор гола, который симулятор раскрасил зеленым, был как малюсенькое пятнышко в верхнем левом углу. При таком ветре, который с шансами собьет мяч с курса, удар должен быть уже за гранью совершенства. Линзы подкинули еще уйму всего на анализ: процент взятых вратарем мячей, ветровые вектора, градиенты удара. Но всего они все равно не скажут.
– Десять секунд, – предупредила Джиббси.
Она вела обе школьные команды, и мальчуковую, и девчачью, а это значит, заправляла каждой тренировкой, выстраивала каждую игру – без ее ведома ни одна травинка на поле не поляжет. Более того, ей одной принадлежало право решать, какие пятеро из двадцати пятерых нас войдут в конце года в царствие юго-восточных Donnettes Seniors. Одной только мысли о том дне, когда я открою конверт с цифрой зарплаты на подписанном нашими донами официальном бланке, было довольно, чтобы отрастить еще одну ногу. Полный фулл-тайм контракт означал, что можно не беспокоиться ни об университете, ни о результатах экзаменов, ни о дополнительных еженедельных занятиях с преподавателем, первое из которых должно было состояться через полчаса.
– Проиграй мне предыдущий, – велела я. – Тройная скорость.
На линзы подалось видео высокой блондинки с фамилией Кеннеди на свитере. Съемка была с матча Американской лиги двадцатилетней давности и показывала, как девушка бьет штрафной с той же самой точки, что и я. Видеть, как гол ложится точнехонько в нужный сектор, было очень утешительно. То, что за примером пришлось лезть так далеко в архивы, – куда менее.
– Пять секунд.
Я знала, что психологиня команды шептала бы сейчас мне в ухо, если б могла, какой-нибудь очередной душеспасительный вздор системы «помоги-себе-сам», который всегда лился из нее, как из крана: «Забудь про поле, Риа. Про траву, про мяч, про все. Цель – только внутри тебя. Если сумеешь попасть в нее там, мячу ничего другого не останется…»
Хрен там, подумала я. Мне нужно в точности знать, что происходит вокруг. Потом препарировать это и применить себе на пользу. Я бросила еще один, последний взгляд на оборонительное звено.
– Три.
Прожектора вдруг начали меня слепить; сердце заколотилось с такой силой, что, честное слово, я слышала гром крови в сосудах ушных раковин. Возможно, это мой последний в жизни штрафной, вдруг дошло до меня. Последний раз, когда Джиббси делает ставку на меня. Последняя неделя в клубе. Мысль моя рассеялась по тысячам вариантов будущего, где удар прошел мимо и все развалилось к чертовой матери. Если я промажу, Тони, мой приемный отец, – он оставит меня дома? А Поппи? Она станет за меня бороться? Или просто, как все остальные, возьмут и…
– Две.
Воздух ворвался глубоко в легкие. Я наклонила голову, слепила «снежок» вокруг мяча. Я видела цель и понимала, что точный удар в нее изменит все.
– Одна.
Шаг вперед, один, другой… дальше раскатиться в бег… ниже… и удар. Мгновение спустя носок поцеловал мяч, и я проводила его глазами в полет.
Судя по тому, как все шестеро защитников шарнирно повернули головы, они готовились к пробивному удару. Мяч, однако, взял левее и прошел в дюйме над хвостом на макушке нашего капитана, Марии Маршел. Попав в угловой сустав ворот, он отклонился и со свистом ткнулся в сетку в глубине.
Гол.
Верхний угловой, который у вратаря нет ни единого шанса взять.