— Никогда не видела утром такой чудесной густой темноты! — воскликнула она.
— Звёздочка! — закричал Вахмурка. — Она вернулась!
Он чуть не захлопал в ладоши от радости, но если бы он и в самом деле захлопал, то Мухмурка упал бы в черничное варенье, а Вахмурка упал бы на Мухмурку, и потом трудно было бы сказать, кто на кого шлёпнулся, потому что никого нельзя было бы узнать в черничном варенье.
— Какая замечательная сладкая темнота! Как её много! — смеялась утренняя Звёздочка.
Она погрузилась в неё с макушкой, черничное варенье всё осветилось изнутри и стало вдруг не чёрным, а ярко-малиновым, или ярко-вишнёвым, но всё равно замечательным густым вареньем.
Тут из варенья выплыло какое-то непонятное малиновое чудище с хвостиком и закричало тоненьким голосом доброй мышки Филипки.
— Эй, скорее сюда! Кто в лесу не спит, не дремлет, скорее сюда! Нам двоим с этим сладким вареньем не сладить. Мне и Звёздочке на целый год работы!
На поляну первым прибежал зайка с ложкой. Разве кто-нибудь за ним угонится?! Потом прискакала белка с берёзовым туеском, за ней ёжик подоспел с кастрюлькой, следом налетели осы во главе с Отилкой — у каждой серебряный ковшик. Потом появился шмель Жумбурка со своим контрабасом и ведёрком. Наконец, прибежал суслик Бурлик с тачкой да лопатой.
Вот почему скоро показалась крыша домика, потом стены, а потом и вся избушка Вахмурки и Мухмурки. На трубе сидела счастливая Звёздочка и сияла от радости.
— Звёздочка! — закричал Вахмурка. — Вот она!
Вахмурка захлопал в ладоши и полетел вместе с Мухмуркой с ветки на свою крышу.
— Бам! — отозвалась крыша. — Бум-бум!
— Почему так светло? — нахмурилась ночная Звёздочка. — Ах, я не могу сиять при таком свете. Прощайте, прощайте!
И она улетела.
— Мне повезло: тут была сама Звёздочка! — сказал Вахмурка.
— Тут было варенье, — сказал Мухмурка.
— Мы даже ни капельки его не лизнули, — вздохнул Вахмурка.
Глава 12. Капризная Фея зимы
А между тем стрелка волшебных часов подходила к отметке «зима». Вахмурка и Мухмурка сидели за столом и ели кашу. Вдруг Вахмурка бросил ложку и начал ковырять пальцем в ухе.
— Ты знаешь, я всё время слышу, как у меня в ухе звенит, — сказал он.
— Это ложка звенит о тарелку, — ответил Мухмурка.
Они положили свои ложки, но, как это ни удивительно, Мухмурка теперь тоже услышал тоненький звон.
Вахмурка подошёл к окну и увидел, как через поляну едут белые сани, а везёт их белый пони. В санях сидит маленькая белая Фея зимы. Когда сани подъехали к избушке, Фея остановила лошадку, подвернула шубку и вышла из саней.
— Кто это может быть? — удивился Мухмурка.
— Какая разница? — отмахнулся Вахмурка. — Она такая красивая!
И он побежал, чтобы открыть незнакомке дверь.
Фея посмотрела на Вахмурку так ласково, что у него земля ушла из-под ног.
— Мой пони потерял из подковы гвоздик и захромал. Вы не могли бы его подковать?
— Мухмурка, иди посмотри! — сказал Вахмурка. — Поищи в сарае молоток и гвозди. Надо подковать конягу.
Мухмурка пошёл в сарай.
Белая Фея стояла посреди светёлки и беспокойно осматривалась, а Вахмурка глядел на неё, как на картину.
— Тебе у нас не нравится? — спросил он.
— Всё не нравится! — с вызовом сказала Фея. — У вас очень жарко.
Голосок у неё был такой, будто ломался тонкий хрустальный лёд.
Вахмурка поспешил к печке и залил водой огонь в очаге.
— Всё равно у вас невозможно дышать от жары.
И она так улыбнулась Вахмурке, что он кинулся к окну и дверям и распахнул их настежь.
— Не знаю, что ещё мне для тебя сделать, — покорно сказал Вахмурка.
— Я погибну тут от жары, — капризно скривила губы Фея.
Вахмурка перевернул весь дом вверх дном, но так и не нашёл ничего, что могло бы охладить Фею.
— Просто не знаю, как быть, — печально сказал он.
— Тогда я сама знаю, что делать! — засмеялась Фея.
Она взмахнула рукавицей, но Вахмурка ничего не заметил. Он, как заколдованный, смотрел в синие глаза незнакомки.
Фея взмахнула ещё раз рукавицей, и из перин Мухмурки и Вахмурки вылетел пух, который тут же превратился в облако снежинок. Снежинки опустились на пол. В светёлке появился большой снежный сугроб, в котором Вахмурка увяз по самую макушку.
— Тебе хорошо? — участливо спросил он Фею.
— Мне совсем не стало лучше, — топнула ножкой Фея. — Тут по-прежнему жарко!