Последнее слово он смаковал на языке, глядя мне прямо в глаза. В этот момент музыка вновь затихла и в зале наступила тишина… Мы замерли на месте. Я в ужасе смотрела на то, как Зел менялся на глазах, как становился собой среди огромного количества людей, но никто этого не замечал. Демон же продолжал держать свои руки на моей талии, а затем прошептал, еле шевеля губами:
- Но больше всего мне нравится то, для чего на этом балу жертвуют этими бедными, несчастными и очень сильными магами Эрмера… Поверь, ты будешь в ужасе…
За спиной раздался хлопок и в это же мгновение по всему залу распространился густой синий туман…
Я знала это вещество… Яд проникал в кровь через слизистую, усыплял, но не убивал жертву… он лишал ее сил…
Последнее, что я почувствовала перед тем, как упасть, это крепкие руки Вэя, подбежавшего ко мне со спины…
***
Кап… Кап… Кап-кап…
Словно кто-то по мозгам бьет…
Шаги… Шорох соломы на влажном полу. Холод, что ощущался всем телом, и порывы ледяного ветра…
Запах разложения и смерти.
Перед глазами все расплывалось, но стоило окончательно проснуться, как к горлу подступила тошнота. Боль в висках была невыносимой, она будто пронзала мозг, выворачивая его изнутри. Захотелось стонать, но сил двигаться просто не было…
Шорох шагов… Странные звуки, похожие на эхо голосов и… Приторно сладкие нотки…
- Я смотрю, ты быстро очнулась, Сэй, - Саяр Норвэн. Начищенные до блеска черные ботинки сильно выделялись на фоне грязного пола темницы, - как голова, моя мила ведьма?
Искренне хотелось послать его в несусветные дали, но по неясной причине я не могла говорить… Тело не слушалось…
- С ней точно все будет в порядке? – этот голос мне не знаком. Низкий, грубый, с яркой старческой хрипотцой, - мы проверили ее уровень магии, он зашкаливает, но даже такие ведьмы после яда могут сильно пострадать.
- Выяснили, кто она?
- К сожалению, нет, господин, – судя по шелесту ткани, незнакомец поклонился.
- Не разочаровывай меня, у тебя последний шанс. Интересно, что такая очаровательная ведьма делала на моих торгах? Но думаю, с покупкой я не прогадал…
На пол что-то упало – нечто мягкое, похожее на ткань. Больше мужчины не разговаривали, они молча удалились, стуча каблуками по каменному ледяному полу.
- А я предупреждал, ведьма… - Зел… Опять Зел! – но поверь, это лишь самое начало. На самом деле, ты ведь мне душу отдала, и по хорошему, можешь просить, о чем хочешь…
По хребту пробежал импульс ярости, вызванный словами демона. Судя по смешку, именно на это и был расчет. Благодаря гневу мне стало легче, и я вновь могла двигаться. Медленно встав с пола, опираясь о влажную, покрытую мхом стену, я боролась с тошнотой.
- Эй, эй! Не смей мне тут свой ужин выплевывать! Я к такому ужасу морально не готов, ведьма! Чего так уставилась на меня? Я тебе сразу сказал – ты в полной заднице! При чем уже очень давно. И, если тебе от этого станет легче, данный вариант развития событий не самый худший.
- Что с Вэем? – это единственное, что волновало меня на данный момент.
- Твой возлюбленный точно так же как и ты лежит брошенный в камере… Страдает от нехватки воды и все такое… Но ты не переживай, раманш – зверь сильный, он и не такое на своем веку испытывал… К тому же в камерах подобного вида есть один огромный плюс – они наполнены влагой, грязью… Как раз то, что нужно нашей рыбке! Чего молчишь-то? Ах да… тебе же плохо… Ну, ты это… береги себя, ведьма… Поверь. Дальше хуже… Дальше хуже…
Его образ таял в воздухе, последними исчезли его глаза – полностью черные, словно бездны, наполненные силой, злобой и жаждой крови.
Мы хотели выяснить, какое отношение Саяр имеет к созданию альр, а в итоге оказались в его ловушке. Но все это так странно – в городе такой ажиотаж… неужели никто не обратит внимание на пропажу людей? А как же слухи о торжестве? Да что вообще происходит в Эрмере?
- Ахах, ты смотри, какой длинноволосый! – как и в любой тюрьме подобного рода, здесь надзиратели тоже имелись. Двое из них застыли у темницы, что находилась дальше по коридору. Я не могла разглядеть того, кто был в ней, но видела, как двое людей мерзко о чем-то договариваются, - давай поможем ему проснуться, а то сколько можно спать?
И, опрокинув ведро грязной, дурно пахнущей воды, они пошли дальше вдоль камер, о чем-то гнусно перекрикивая. Судя по хмыку, в камере был Вэй… ну, по крайней мере, он жив и водой не обделен…
Прежде чем уйти, Саяр бросил в темницу странный льняной мешок. При ударе о пол он немного раскрылся, и можно было разглядеть кусочек ткани…
- Это шутка, да? – сказала я, достав из мешка одежду. Платье, что было на мне надето, оказалось безбожно испорчено – шлейф надорван, по ткани шли огромные пятна грязи, и от былой красоты не осталось и следа.
- Советую переодеться, - в камере напротив зашелестели, откашлялись. Женщина в возрасте, израненная и окровавленная, смотрела, в каком ужасе я разглядывала тряпки, - а то в таком наряде не выстоишь…
- Не выстою? – не поняла я, но больше не услышала от незнакомки ни единого слова. Единственное, о чем я беспокоилась - это состояние Вэя, - Вэй! Вэй, ты меня слышишь?
Я старалась не повышать голос, говорить шепотом, но все равно надзиратели услышали каждое мое слово:
- Твой длинноволосый возлюбленный пал смертью храбрых, - на лице невысокого, полного стража, отразилась кривая, перекошенная на одну сторону улыбка. Сквозь тонкие губы можно было увидеть совершенно отвратительные, сгнившие под самый корень зубы. От одного их вида стало дурно – все равно, что носить в себе отходы. – Че лицо скривила, ведьма? Ай… Не веришь и не надо, все равно скоро сдохнет. Как и ты… Хах…
Он откровенно издевался, хохотал своим мерзким голосом, громко хрюкая и вытирая при этом зеленые сопли длинным рукавом кофты. Отвратительно! Я знала, что Вэй жив, боялась, что из-за отсутствия воды он долго не протянет, но спустя мгновение немного расслабилась:
- Эй, а это еще что за чертовщина? – второй надзиратель, что окатил раманш грязной водой, застыл прямо напротив его темницы.
- Что случилось? Неужели сдох? Рано еще – даже в бою ниразу не участвовал…
В бою? В каком таком бою? Нам что, еще и сражаться надо будет? С кем и где? И главное – как?
- Да не, вроде дышит, – удивленно заметил второй, более высокий и худой надзиратель. В отличие от пухлого товарища, этот явно страдал неизвестной хворью, раз сквозь тонкую бледную кожу почти что просвечивали кости, – только смотри, что с камерой произошло… она ж была та, которая самая сырая… помнишь? Тут вечно до омерзения воняло гнилью…
- Естественно помню, я специально этого патлатого в грязь бросил! Какого… - пухлый мужчина замер напротив темницы. Он долго вглядывался в камеру, сдвинул свои густые сальные брови на переносице, явно соображая, что могло произойти, - а куда вода-то делась? Непорядок… Я думал, что этот красавчик подохнет от холода, голода и влажности… А ну, принеси-ка мне воды… давай подольем ему немного счастья…
О боги ДА! Лейте счастье! Лейте! Да побольше! Как же я рада, что вы такие тупые, спасибо!
Как только очередная порция воды с шумом врезалась в каменный пол, я услышала еле заметный стон… Не могу сказать, что он принадлежал человеку умирающему - скорее тому, кто откровенно играл роль немощного и убогого. В любом случае план сработал – свою порцию силы раманш получил, и я этому до безумия рада!