Повисла зловещая тишина… Даже, пописываться под «Манифестом» перестали и подняв головы, понимающе уставились на меня — в тоже время, стараясь не встречаться глазами.
АГА!!!
Холодок по всему телу: значит, меня решено «мочить в сортире»!
— …Извольте проследовать на выход, Сир!
Сказано было хоть и абсолютно спокойно-ледяным тонном, но мне послышалось — несколько презрительно-издевательски, после чего «Джентльмен» распахнул дверь и, даже в лёгком поклоне — пригласил меня на выход.
Оба мнимых депутатов Госдумы по сторонам, встали и вежливо — но настойчиво, взяли меня под локотки, приподняв.
Слабо сопротивляюсь:
— Сейчас… Одну минуту, джентльмены… Позвольте… Не подолом собственной же рубахи задницу вытирать — или, вы мне свои фуражки одолжите…?
Меня отпустили, несколько с озадаченными выражениями на протокольных англо-саксонских лицах.
Я, лихорадочно-торопливо снова нашёл на полу и достал свой саквояжник, раскрыл и, бросив в него ручку:
— Да, где ж она?! Чёрт! «Papier toilette», миль пардон, не прихватил в этот раз… Господин Милюков! У Вас не найдётся лишнего экземпляра вашей газеты?
Молчит, сцуко, лишь зло глазёнками зыркает…
Сравнительно долго пошарив внутри, вытащил довольно пухлую пачку «орлёной» бумаги:
— Несколько груба, но если хорошенько помять — то, в самый раз будет…
Под всеобщее оживление, смешки и даже — похабные остроты, быстро закрываю саквояжник, ставлю на пол и, как можно дальше запихиваю его ногой под стол. Затем, хватаю эту пачку и, какой-то «лунной» походкой Майкла Джексона — прямо-таки «несусь» к дверям, сопровождаемый — уже вполне откровенным хохотом.
За дверью вижу неподвижно лежащих на полу двух жандармов — один в небольшой луже крови, другой как будто живой, только свернувшийся калачиком. Вместо них — стоят два русских офицера с «наганами» в руках, в чине капитана и подполковника — виденных мной раньше в Штабе. Провожают меня непримиримо-враждебными взглядами…
«Присутственное место» — царский сортир напротив в тупичке: как выйдешь из зала с «Круглым столом» — прямо шагов пять-шесть и, ты в него упрёшься.
Несусь со всей скоростью — уже нормальным бегом, на которую только способен, но Джентльмен-капитан, догоняет меня и, останавливает за плечо у самых дверей в это «скорбное» заведение:
— Минуточку, Сир!
«Да ты, что делаешь, олень?! — кричу мысленно в панике, — сейчас же…».
Сзади под лопатку, упирается ствол — возможно, мой собственный!
Осторожно открыв дверь и внимательно осмотрев помещение, задержав взгляд на очень узком окошке — взрослый человек не пролезет, не будучи гномиком, лилипутиком или каким-нибудь волшебным способом не уменьшавшись до размера пятилетнего малыша, он наконец уступает мне дорогу:
— Добро пожаловать, Ваше Величество!
Двое сзади — затылком чувствую, напряглись.
Ну… Мысленно перекрестившись:
«НУ… ИЛИ ПАН ИЛИ ПРОПАЛ!!!».
Швырнув пачку бумаги в породистое лицо и плечом оттолкнув капитана с дороги, я одним прыжком заскочил внутрь и пытаюсь закрыть дверь, стоя несколько сбоку от неё — тяну за бронзовую ручку на себя, упершись коленом в косяк.
— Не делайте глупостей Ваше Величество! — растерявшись от такой моей неожиданной прыти, кричит Джентльмен-капитан, пытаясь мне помешать — успев схватить за край двери, — вашей жизни ничто не угрожает: Вы и, ваша семья под защитой короля Георга…
А я ему прям в харю выпаливаю через остающуюся дверную щель:
— УЙДИ, ПРОТИВНЫЙ!!!
Тот, от неожиданности ослабил хватку и, тотчас зашипел от боли и заругался на языке благородного разбойника Робина Гуда — мне удалось прищемить ему пальцы.
Однако, все усилия пропали втуне — закрыть дверь на щеколду мне не удалось!
После недолгого промедления от замешательства, к капитану присоединились джентльмены в цивильном — косящие под депутатов. Схватившись втроём за край двери, они рванули её со всей дури на себя — дверь распахнулась, а я полетел спиной на пол с оторванной бронзовой ручкой в руках.
Уже лёжа, изо всех сил метнул её в Джентльмен-капитана — но позорно промазал: тот мгновенно присел-поднырнул — как боксёр уклоняясь от прямого удара в голову и, тут…
БББААА-БАААХ-АХХХ-АХ-АХ!!!
Вижу, надо мной стремительно — как от полученного под зад мощного пинка, «кубарём» пролетает Джентльмен-капитан — вместе с бумажными «орлёнными» листами… «Дзинь-бряк-звяк» — звук разбитого стекла: по ходу сквозь окно пытался пролететь — но по габаритам не вписался.