— Будет исполнено, Ваше Императорское Величество!
— Только очень дипломатично передайте, князь! Вежливо, но достаточно внятно — как кастетом в лайковой перчатке по наглой британской морде.
Наконец, навестил ту самую — «некую бомбу», одного моего хорошего знакомого по одной жестячной заварушке… Ээээ… По эпичной сортирной битве, хахаха! Одноухого джентльмен-капитана, то есть.
Вытащив из горящего особняка губернатора Пильца, от которого к вечеру остались лишь одни развалины с дымящимися головёшками и, завернув в какую-то первой попавшуюся дерюжку — того на извозчике отвезли на нашу конспиративную квартиру, где я до этого встречался с Комиссаровым.
Лечил «потерпевшего» фельдшер из проходившей мимо воинской части — который задержавшись на пару дней и, получив бакшиш за усердие, отправился её догонять. Для прислуживания же, буквально только что, нашли среди беженцев глухонемую еврейскую бездетную пару. До этого мои телохранители ему пайку приносили, да из-под него парашу выносили — канализации в Могилеве не было.
— Спит? — спрашиваю у Спиридовича, который при Джентльмен-капитане, буквально дневал и ночевал — поняв какой ценный экземпляр попал в наши руки.
— День и ночь дрыхнет, Ваше Величество, — кивнул головой тот, — должно быть — нервы…
Ну, ещё бы!
— Назвался?
— Нет…
— Встречи с британским посланником требовал?
Спиридович, развёл руками:
— Тоже нет…
— А о чём тогда говорит?
— Да, ни о чём…
Зимин добавил, хотя его не просили:
— Ругается только шибко, как киевский ломовой извозчик! Хорошо, хоть не буянит уже — смирился…
Присаживаюсь у изголовья кровати… Ну и, видон!
Железной маски, видать не нашлось и, на голову узника — для затруднения опознания, надели кожаный мешок с несколькими функциональными отверстиями — одно из которых, служило для медобработки того места, где у остальных людей находится левое ухо. Сильно разило то ли — дёгтем, то ли — креозотом… Чем-то непонятным, короче.
На мой недоумённый вопрос — почему не перебинтовано, Зимин ответил:
— Фельшар сказал, что на воздухе оно быстрей подсохнет и заживёт…
— Ну, фельдшеру видней — он на крестьянских клячах, видать, насобачился.
Наклонившись, осмотрел телесные повреждения внимательно сам: кое-какие понятия по медицине имею — все плакаты на стенах в нашей поликлинике, завсегда внимательно перечитывал и брошюрки на столах перлистывал…
Ну, ничего: откушено достаточно аккуратно, рана вроде — «чистая», без гноя. Заражения нет — я регулярно зубы чищу, а после каждого приёма пищи тщательно споласкиваю рот. Стоматология то, здесь та ещё: даже «власть придержавшим» — лучше с ней, как можно реже связываться!
Брезгливо поморщившись — от обитателя узилища уже довольно густо фонило немытым телом, толкаю того в плечо:
— Сова, вставай — медведь пришёл!
Открывает глаза, привстал и в ужасе лёжа весь пообобрался, подтянув колени к самому подбородку.
— Вижу узнали, да? Ну, тогда представляться не буду… А, извините, как мне Вас звать-величать?
Молчит… Вижу — колотит его всего от ужаса, но молчит. Узнаю англичан: уже и зубы выскочили, а всё равно на ринге держатся стойко!
Ладно… Я не тороплюсь, в принципе. Первым делом приказываю снять с джентльмена его «кожаную маску» — мне надо видеть его лицо и, избавить от наручников. Со скованными руками доверительного разговора не получится.
Затем:
— Господа! Оставьте нас наедине: видите — джентльмен вас стесняется…
— Хорошо Ваше величество, — не стал перечить Спиридович и, несколько угрожающе добавил, — но если что, мы будем здесь недалеко — за дверью.
— Не хотите называть своё имя, сэр? Хорошо! Попробую отгадать сам…
Буквально «вчера» прочёл книгу про то, как «англичанка гадит» — о кознях британской разведки в России во время Великой войны, в частности — об убийстве Распутина. Коё-что: кое-какие имена, обстоятельства, даты и события — в памяти посему отложились.
Рассуждаю вслух:
— Сидней Рейли? Нет, не похож: тот — более брюнетистый, ибо родом из Одессы и по отцу еврейчик — Розенблюм. А на вашем холёном лице, сэр, написана именно англосакская порода…
Того донельзя шустрого хлопчика, ещё предстоит обязательно поймать!
Перечисляю последовательно, уже без комментариев:
— Кадберт Торнхилл, Джон Скейл, Стивен Эллей, Освальд Райнер…
На последнем имени безухий джентльмен вздрогнул.