Что-то мягкое и тёплое, как бархатный покров на мощах, как епитрахиль священника, принакрыло душу... и смута вмиг сменилась ясностью. В чём эта ясность заключалась, передать вслух так же немыслимо, как рассказать музыку словами. Но всё же внешняя жизнь из слов состоит. И если перевести на человечий язык то, что открылось - перевести самой простой фразой, - это звучало бы примерно так:
"И будет Бог всё во всём".
Давая заповеди, Господь обращается на ты ко всему народу: "Слушай Меня, Израиль". То есть в Его глазах все - как один и один - как все. Он приглашает нас увидеть весь мир, как самого себя. Мир, как единого Адама. Значит, вообще нет чужих. Значит, "все - я"!?
Кирилл вспомнил, как ему в прошлый раз казалось, что у него болит ромкина нога. Как ощутил своё сиротство в сиротстве Саши - увидел в нём свою альтернативную жизнь. Как впал в депрессию от депрессии Веры.
ВСЁ ЕДИНО, и если мы этого не видим, то чувствовать-то можем совершенно явственно.
Как Саша и Рома в игре начинали иногда "путать" друг друга: кто из них кто.
Одно из самых живых впечатлений, что ближний и ты - одно, бывает от чтения "Канона молебного при разлучении души от тела". Когда тот, кто читает, обращается к Богу от имени того, кто умирает, полностью отождествляя себя с ним. Но при этом оставаясь самим собой! И оставаясь пока на Земле.
"Если Один умер за всех, то все умерли..." - как говорил апостол Павел. Умерли с Ним, чтобы в Нём воскреснуть.
- Но ведь человек может быть только тем, кто он есть... и никем другим он быть не может... разве это не аксиома!? Если кто-то думает иначе, то это шизофрения! - живо представил себе Кирилл диалог со скептиком.
- А если человек вместил кого-то ещё - или даже всё человечество?
- В переносном смысле, что ли?..
- Нет, в прямом!
- В прямом, это уж, извините, диагноз! Раздвоение личности!
- А если личность не "раздваивается", а остаётся единой. Единой как... Троица.
Кирилл замер! Троица! Вот ключ-слово к тайне, что мучила его всю жизнь. Концы с концами сошлись
"Каким-то странным образом в нас живёт интуиция, что бытие единое... Натура наша создана по образу безначального Абсолюта, Который говорил: АЗ ЕСМЬ СУЩИЙ, "Бытие - это Я, и ничего другого нет, кроме Меня"(1).
Но ведь и каждая личность сохраняется, словно ипостась Троицы - вот что поразительно! Мы клетки, но мы же и личности. Мы - частицы, но в нас заключено - ВСЁ ЦЕЛОЕ. Ум за разум зайдёт от этого... но не от сложности, а от предельной простоты!
Когда ничто ничему не противоречит - это и есть Божия простота.
Но ведь как раз единство-то этого Тела и вызывает наши страдания. Всё, что в Теле болит, болит как бы везде. Мы страдаем не просто сами по себе, а как цельный организм. Попытка отбрыкаться: "Это твои проблемы" - от проблем не спасает. Палец не может сам отрубиться от Тела из-за того, что болит, например, зуб.
А земной коллективизм - издевательская пародия на единство всего сущего во Святой Троице. Коллективизм - самый страшный грех против подлинной любви, самая опасная, многотысячелетняя "социальная ересь" человечества. Бог призывает к Себе, в Себя, каждую личность, но не толпу. Толпа как Толпа не подлежит спасению. Можно и нужно спасти Сашу из интерната, но не сам Интернат.
С одной стороны - Интернат, с другой - Святая Троица...
Бывает, истина сначала мелькнёт ослепительно - а потом тускнеет и забывается в суете. Марина тогда уже говорила, на древе... о всеединстве Тела.
Истины-то мы узнаём, но ими не живём - и от этого они теряются.
"Где премудрость обретается? и где место разума? Не знает человек цены её, и она не обретается на земле живых. Бездна говорит: не во мне она, и море говорит: не у меня... Аваддон и смерть говорят: ушами нашими слышали мы слух о ней. Бог знает путь её, и Он ведает место её" (Иов 28, 12-23). А раз ведает, то кому хочет, открывает.
С этим знанием никогда не будешь одинок! Точнее... никогда - пока помнишь его. "Это и есть Царство Божие: мы чувствуем, что свободны от обладания. Хотя ничто не наше - так, чтоб это нельзя было бы у нас отнять, - однако всё это у нас есть. Всё, чем мы обладаем, есть дар и свидетельство любви Божией и любви человеческой; всё - непрерывный поток Божественной любви... А всё, что мы загребаем в собственные руки, чтобы присвоить, бывает тем самым вырвано из области любви. Да, оно становится нашим, но любовь потеряна. И только те, которые отдают всё, получают опыт подлинной, всецелой, окончательной, неизбывной духовной нищеты - и обладают всей любовью Божией, выраженной во всех его дарах"(2). Это знание равносильно любви. С ним не-любовь невозможна и абсурдна.
Но как же это опять не забыть!.. Как не забыть то, что превышает нас и потому долго в нас не задерживается. Значит, снова и снова страдания (наши или "чужие" - общие!) будут напоминать. Стучаться - и вновь сообщать через порог (порог боли?) знакомую нам истину. Она не умирает - она только засыпает. А всякая встряска её будит.
Марина повела ребят в сувенирную лавку, но Кирилл, ошеломлённый открытием, остался в соборе - буквально метрах в четырёх от мощей. "Я пока тут... вы меня потом позовите - или я сам вас найду..."
Сколько продолжалось его стояние, он не знал. Кажется, уже все детали собора душа успела ухватить и сделать родными. И вдруг в этой знакомой обстановке логично встретилось знакомое лицо - знакомое, но из прошлого. Словно святое место - "портал" для появления людей. Как апостолы, по преданию, были перенесены в Успение со всех концов земли к одру Богоматери.
Здесь уже ничему не удивляешься! Здесь всё всегда - так, как надо...
Перед Кириллом (то есть перед ракой св. Сергия) стоял шофёр Сергей из ожившей "вчерашней" поездки. Тот, кто досрочно завершил их прошлое путешествие...
Кирилл страшно обрадовался, словно увидел родного человека:
- Здравствуйте!
Да, если "все одно", то вот тебе и подтверждение. Всё живое разными путями стремится к Троице.
Было о чём поговорить с места в карьер - год-то, мягко говоря, вышел насыщенный.
- Ну, что было? что было? суд был... - отвечал на расспросы Сергей. - Вот недавно вот каким-то чудом - сам не верю! - меня оправдали.
- Слава Богу! - сказал Кирилл.
- Да уж, слава Богу! Только Ему. На Него надежда и оставалась. Всё уж, казалось, было ясно: кто за рулём, тот и виновен. У нас это уже заранее всегда так... ну, если, конечно, за рулём не сын большого чиновника. Только... не здесь будь помянут! - рогатый-то всегда в деталях: всё на свете решают какие-то сантиметры, миллиметры, секунды, какие-то пол-градуса траектории соседнего авто. Поначалу с этим не очень-то хотели разбираться: зачем заморачиваться, когда виновный - вот он.
Но Настя - это дочка моя, - оббегала все пороги. И откуда силы взялись... в девятнадцать-то лет! Интернет-сообщества подключила, общественные организации всякие, такой шум подняла!.. через друзей лучших адвокатов нашла. Вот она, оказывается, сила общественного давления! Все вместе настояли на повторном расследовании. Всякие дополнительные экспертизы делали (благо, сохранилась запись не только с моего регистратора, но с соседних авто!). Ваши показания - всех пострадавших, - тоже очень многое дали: спаси вас всех, Господи! В общем, слава Богу и спасибо моей Насте, как раз в день святого Сергия меня в этом году оправдали. Я, собственно, и приехал-то сейчас преподобного Сергия поблагодарить.
- Да-а. От кого мы ехали в том году - к тому же и приехали! - сказал Кирилл. - И здесь вот встретились!