Я — точно нет
Ноль.
Или ноль.
Или два ноля,
Три,
Закольцованная овальность,
Напоминающая обо всём, —
О тебе и о нём.
Жаль, что уже ничего не осталось,
Кроме кольца.
Кольцо — это та самая малость,
Которая обезличивает нули,
Обналичивает улыбки — так что потише ори;
Потише, поглаже.
Помнишь, когда ты в последний раз была напомажена?
Я — точно нет.
На той наволочке фиолет грязно выцвел,
Если он вообще когда-то имел собственный цвет.
Её окрашивали спящие на поверхности лица;
Кто из нас на ней спал? Я — точно нет.
Ноль.
Или ноль.
Или два ноля,
Двадцать два,
Полый взгляд
Или полный пологого —
Грань —
Водопада,
С вершины которого,
Напрягая слух и очерчивая овал,
Разносится опьяняющая бравада:
"Знаю всё и умею всё!"
Через сколько дней —
Протекает грань —
Станет это не так уж важно,
Станет это не так уж и надо?
На той наволочке фиолет побелел и поблёк,
Если он вообще отображал цвет спелых слив из летнего сада.
Её окрашивал мой незаживающий кровоподтёк;
Ты обязательно отсосёшь, когда это станет не так уж и надо.
Ноль.
Или ноль.
Или два ноля,
Семь,
Обступили —
Я в страхе перед ними присел,
Левой рукой — на колено,
Правой — щупаю пульс на артерии;
Когда ты последний раз была в кафетерии?
Дерьмо!
Стулья из пластика в жару никуда не годятся.
Чьи-то грубые пальцы —
Не свои, не твои —
Я на ощупь их чувствую,
Там, где проходит нитка
Уставшей
Сердечной вены.
На той наволочке фиолет истлел,
Если он вообще когда-нибудь был главной темой.
Её окрашивали глаза тех, кто на неё смотрел;
Так на чьи пальцы падает снег из уставшей сердечной вены?
Ноль.
Или ноль.
Или два ноля,
Или два с половиной —
Другая дуга
Встанет на место твоего разбитого глаза,
На место нижнего века;
Теперь ты можешь убрать обрывки ленты кассового чека.
Когда в последний раз
Ты надевала свой кастет?
Или кулак в бескостной ярости
Бил наугад, на отзвук голоса из моей глотки?
Кольцо, кастет.
Ты помнишь, каким последним был последний раз?
Я — точно нет.
На той наволочке фиолет напрочь выстиран,
Если он когда-то вообще назывался так — фиолет.
Её окрашивали своей слюной спящие хорошо и быстро;
Ты хорошо теперь спишь? Я — точно нет.
Ты окажешься прав
Взорвётся и озарит собой тьму кромешную
Вспомнит вечер в августе
Лодку в ручье
И женщину сгорбленную, безутешную
Безуспешную
Ошалело юную вчера и пятью зимами ранее
Постаревшую
Огрубевшую
Со спутанными и грязными
Мёртвыми
Сажевочёрными волосами
Заплетёнными в косу
Туго-накрепко
Насовсем
Чтобы с головной болью
Вышли наружу печали и памяти
Воспоминания и любови
Жир и масло, одряхлевшие мышцы
Зачерствевшая кожа на пальцах
Желчь и моча
Совесть
Беззубой улыбкой оскалилась —
Вспотевшая и довольная.
Взопревшая — до сальных пятен грубых сосков
В иллюзиях — алых
Упругих
Всегда в чьих-то пальцах и дешёвом шампанском
Кавказском
Лучше, чем у других и у многих
Твёрдые пятки и мозольный соскоб
Трещины и проклятия
Собрать вещи и разорвать на хер их
Сложить время и постоянный дом
В воскресенье
В грозу
Ливень
Шторм.
Посмеётся и не посмеет встать
Уронив себя
Распластав
Расхохотавшись до приступа голода
Заржав как кобыла
Охомутанная
Оводом
Задев ногой с редкой жёсткой щетиной
Жестяные банки
Выстроенные пирамидой на полу без умысла
Без причины
Шмыгнув носом и втянув благовония
Закатив глаза
Закрыв руками лицо
Занавешены окна и закрыт холодильник
Тело вымыто
Ногти пострижены
Взбитые сливки оголодавший кот слижет
И попросит ещё
Осознание
Ступор
Агония.
Озарит и люто утопит
Возлюбит
Восхвалит и превознесёт
Обагрив своей кровью
И обездвижив умением
Удовлетворять
Даже под самой последней
Под действительно крайней плотью
Недолго
Скрыв посмертное отвращение