Они слёз полны
Закончится платье ровной строчкой белого шва,
Как ты хочешь — чтобы стесняла, душила, жгла?
Я разуваюсь. Хлопьями грязи устилаю полы.
Они слёз полны. Туфли намокли и раздражали.
Ровная плитка упрётся в кухонный шкаф —
Я скользил по ней пальцами, говорить устав.
Преображаюсь. Нервно считаю, сколько там этажей — от нас до подъездного холла.
Он осколками полон — как твоя голова ножами.
Заколышется грудь под волнами узорчатого платка.
Предпочитаешь меня умного или последнего дурака?
Я подыграю. Сколько стоит эта игра?
Она слёз полна. Даже за деньги.
Дверь захлебнётся бледной кожей раскрытой ладони,
Несколько раз — пока я тебя всё-таки понял.
Смотришь, как лак вытекает из древесного скола.
Он занозами полон — как моя голова терпением.
Заострятся округлости прохладными ливнями,
Ты не любишь себя ощущать слишком гладкими и плавными линиями.
Выключен шум — перекрыты надёжно краны.
Они слёз полны. Мокнет коробка с забытыми играми.
Накроет прошедшее время мягким хлопком пижамы,
Я вожу опухшей рукой по тебе — между реальным и ожидаемым.
Сколько октав у приятного, но больного стона?
Он ранами полон — как твоя голова иглами.
Смажется чёткая линия ярлыков и определений,
Ты со мной сейчас говоришь или со своим внутренним сопротивлением?
Я бьюсь об углы — мне твоя черепная коробка мала.
Она слёз полна. Первый этаж, старое здание.
Отразится усталость скомканной простынёй в зеркалах,
Отутюженным платьем, в котором ты убежала, не дотанцевав.
От едкого пота плавятся пальцы, липким воском оплыв.
Они никотином полны — как моя голова ожиданием.
Чтобы
Гром, ошибаясь, рассечёт твои губы,
Чтобы след от них на салфетке был похож
На рваные тряпки в ведре.
Чтобы след от них на скамейке был похож
На спил повзрослевшего дерева.
Чтоб сгусток отлетающей кожи напоминал тебе о декабре —
Когда кровь превращается в винный лёд.
Так даже лучше — разговор тебя всё равно
Не ебёт.
Пока
Я выйду из дома и разряжусь, как потаскуха,
Не вошедшая в сотню;
Я хлопну по ляжкам себя, прикурю,
Прохожих нервя.
Моя помада сегодня черна — от уха до уха —
Испорть меня,
Как ты это можешь, вылезая из брюк,
Не расстёгивая ремня.
Я пойду по дворам и проспектам,
Уродуя пятки,
Выкину туфли, поломав каблуки;
Наступлю в траве на стекло.
Отражение — я окровавлена и раздета,
Рву свои тряпки.
Так даже ты не умеешь — в две руки
И без злости, без слов.
Я буду ловить взгляды старых и нищих,
Раскрасневшихся от желания,
Я буду курить и дрожать, как струна,
Возбуждаясь и остывая.
И если мне вдруг покажется, что ты меня ищешь,
Матерясь и переживая,
То буду отстреливаться, будто окружена —
Я от тебя мокрая, но уже высыхаю.
Я вылью на голову красное австралийское,
А пить буду кьянти —
Для потаскухи ведь разницы нет,
ЧЕМ затыкать свои щели.
Унизить меня — это тебе было по-настоящему близко;
Кстати,
Когда спящего раздевала, если был одет,
И ебала себя твоим членом, как дрелью, —
Ты же был ТАКОЙ потаскухе рад.
Или игра кончилась преждевременно,
Как и все твои погружения?
Веришь мне?
Размен или правка "столовой" на "последнюю комнату";
Пластиком грязной вилки царапает веко умирающий глаз. В тишине
Не скользят пальцы ни по волосам, ни по позвоночному ободу.
Кровь густа. Губы — мел: веришь мне? веришь мне? веришь мне?
Солги, как всегда, но не верь.
Из двух вариантов — справа ли, слева —
Одинаковы ноги, выбирай то, что между; крик не всегда равен призыву "на помощь!".
Успела ли спеть тебе, насколько она спела?
Кровь густа. Ты и эту рану собственноручно омоешь.
Солгав, уже нельзя быть несмелым.
Железо блестит, вбирая тепло мягких тканей,
Блестит ещё ярче, чем позавчера, оттеняя фиолетовый груз. Ровный слой
Сочетаний двух слов в неопределённом будущем — "мы станем".
Кровь густа. Я нравлюсь тебе такой? я нравлюсь тебе такой? я нравлюсь тебе такой?
Солги, как всегда,
Отвернись
И глаза закрой.
Медленный дождь проливает прозрачные ровные капли.