Хмарь видел, конечно, и реагировал на "безобидные" объятия и улыбки Крэйга. На то, как он завлекал Кору. Совсем не так, как на других парней. То друзья, а это...соперник? Странно было так думать человеку, который в это же время обнимал другую девушку.
Как бы там ни было, но именно так он думал. Смотрел. Не отрываясь. И бледнел. Видно было даже при таком освещении. Ливин заметил. И усмехнулся так, что соперник точно понял: это "представление" конкретно для него. Как заявление о намерениях.
Вот такие они, "мужские игры"!..
Глава 38.
Нельзя сказать, что профессор Глан не волновался о том, что происходит с одним из его "любимых" пациентов и друзей. Алекс уклонялся от общения с ним так же, как с Блайзом, и друзьями. Только вот старый учёный не был добродушным Грином, который качал головой и прощал другу очередную "чокнутость", как не был и командующим космофлотом, раздавленным чувством вины. От знаменитого врача ещё никто не уходил не проанализированным.
Предлогом, из-за которого Алекс не смог уклониться от встречи со светилом психиатрии, стал поход в театр на какую-то нашумевшую постановку. Глан беззастенчиво ныл и давил на жалость, что несчастному, одинокому старику не с кем посетить это важное мероприятие. И обменяться впечатлениями тоже не с кем.
Совсем не с кем!.. Так Алекс и поверил!.. Чистой воды манипуляция, как раз в духе профессора... Что бы там Алекс не думал, а согласился. Деваться всё равно некуда. Если не сейчас, он всё равно достанет его. На худой конец воспользуется своим правом надзора за ним, как за "потенциально опасным членом общества". Представил, как победно блеснули глазки старика, когда он прочитал его сообщение. Усмехнулся и пошёл доставать костюм.
Да. Он сшил пару костюмов на заказ, раз уж Глана клинит конкретно на этой одежде. Неброские чёрный и серый костюмы, по своему вкусу, избавили его от тех вычурных нарядов, которые всучал ему старик. Они хоть отдалённо напоминали одежду для молодых.
Психиатр скривился, едва завидев его неподалёку от входа в театр:
- Снова серый!
- Весна,- пожал Алекс плечами.- Чёрный вы бы критиковали сильнее.
- Безусловно!- воскликнул Глан, сам одетый в элегантный серый костюм.- Ты всегда выбираешь самую унылую и неброскую одежду, мой юный друг! Прячешься? Мимикрируешь?
Всё! Сеанс терапии не замедлил начаться!.. Алекс промолчал. Только насмешливо скосился на костюм старика. Достойный учёный тут же пропыхтел:
- То, что будет достойно смотреться на стариках, не годится для молодых!
Алекс снова пожал плечами и направился ко входу в театр. Терпи, Хмарь! Знал, куда идёшь и согласился!.. Шёл неторопливо, чтобы невысокому профессору не пришлось бежать за ним в припрыжку.
Буквально через минуту, они ещё шли по высокому, светлому холлу, Глан обрёл привычную свою жизнерадостность, наблюдательность и неистребимую тягу исследовать окружающий мир. Хихикнул негромко:
- Ты, мой друг, способен привлекать внимание даже в сером костюме. Феноменальная харизма!
Попытку вывести себя из равновесия Алекс проигнорировал. А вот следующие слова достойного мужа от науки заставили его задуматься:
- Так о чём это я?.. Да! О привлекательности... В тебе есть, как говорили раньше, стать и порода. Такие как ты, всегда привлекали внимание. Ничто их не портило. Ни пороки, ни безнравственность. Флёр "плохого парня" только добавлял чего-то эдакого!..
Обозначив таким образом тему будущей "промывки мозга", Глан переключился на обыкновенную болтовню и на спектакль. Алекс, как и задумывалось, готовился к разговору.
***
Который состоялся в антракте. "Тянуть кота за хвост - бессмысленно и непродуктивно",- ещё один девиз Глана. Поэтому, удобно расположившись за столиком в небольшом ресторане на втором этаже, с отличным видом на холл и толпу, толкущуюся там во время антракта, профессор приступил:
- Ты заставил меня попотеть, друг мой. Вытащить тебя куда-то почти невозможно. Все жалуются.
Алекс сомневался, что Блайз, Марфа, Грин или Берг стали бы жаловаться Глану. Скорее уж разведка старого проныры донесла. Не стал добиваться правды. С психиатром это бессмысленно. Всё равно выкрутит в нужную себе сторону. Поэтому он уронил самое нейтральное и обтекаемое, что пришло в голову:
- Учусь...
Дед радостно ухватился за возможность пойти дальше. Хитро прищурился:
- Твои друзья жалуются, что это не совсем так. Что вместо учёбы ты пьёшь, мой друг. Неумеренно пьёшь. И девушки... Их слишком много даже для молодого парня!
Алекс допустил вольность. Грешен, не удержался!.. Подмигнул профессору. И крайне почтительно ответил:
- Если вы, профессор, сообщите мне, какая норма девушек для парня моего возраста будет считаться приличной, я постараюсь не выходить за неё.
Глан скривился и забарабанил пальцами по столешнице. Он не любил, когда его били на его же поле, его же методами. Спохватился. Вспомнил, что это не обычный пациент, а чокнутый гений, который просчитывает его так же, как он сам других. Едва не потёр руки. Восхитительно же!.. Его работа восхитительна не только своей полезностью и сложностью, но и тем, что позволяет ему отыскивать в людском море подобные жемчужины и любоваться их блеском сколько влезет!..
Под плотоядным взглядом мелкого дедка здоровенный Алекс едва не поёжился. Только "наука" вбитая отцом позволила сохранить лицо. Достанется ему сегодня... Вот сто процентов! А что делать? Только терпеть...
Робот доставил им напитки. Только безалкогольные. Профессор воспользовался этой заминкой, чтобы отвлечь пациента от того, что разговор пошёл немного не туда, куда ему хотелось бы.
Вывернул, куда нужно, когда стаканы были наполнены. На этот раз зашёл с другой стороны, в лоб. С юным умником иначе, наверное, нельзя:
- Ладно! Облегчим задачу нам обоим. Ты признаёшься, что тебя беспокоит, я оставляю тебя в покое.
В ответ получил крайне скептичный взгляд. Фыркнул:
- Ладно! Может быть, и не совсем "в покое", но так будет быстрее и легче.
- Кому?- резонно уточнил Алекс.
Глан рассмеялся:
- Мне!
Расслабился. Разулыбался теперь искренне, а не профессионально. И покаялся. В своём духе:
- Ты сам виноват, друг мой! Я одичал без общения с нормальными людьми! Больные, знаешь ли, обостряют мои девиации... Миллисент и Кора отгородились от меня. Я попробовал сунуться, так милая Милли натурально рычала на меня. Как тигрица! Чтобы я, наконец, дал им немного личного пространства. Блайз мрачный, как туча. И молчит. Ты прячешься. Коллеги завидуют и втыкают шпильки. Не все, конечно. Но что взять с молодых, в плане общения!..
Снова скептичный взгляд. Профессор взмахнул руками, как дирижёр:
- Не сравнивай! У каждого из вас, моих любимых друзей и пациентов, целая жизнь за плечами: опыт, решения, мысли, боль и тени. А "те" дети напоминают котят на лугу. Люблю наблюдать за ними. Утешает и радует, что они такие наивные и чистые. Но, ведь я не такой... Поэтому я дичаю без вас. Вы, моя ровня...
Вздохнул:
- Хорошо, хоть Магда не бросает меня. Она прелесть! Такая же колючка, как я. И тоже прячет свою боль...
Старик тяжело задумался. Уже без всяких рисовок.
Алексу было трудно заговорить. Как открывать тяжёлую, заржавленную дверь. Она скрипит, тяжело поддаётся, оставляя на руках бурую окалину... И всё равно нужно открывать её, никуда не денешься... Молодой человек поднатужился и открыл свою метафорическую "дверь":
- Я тоже прячусь, профессор. И ломаюсь.
- Почему?
Взгляд старика был тёплым и дружеским. Родным. Хотелось выложить ему всё. Нельзя... Он попытался сдержаться:
- Не могу сказать.
Старик грустно улыбнулся. Покачал головой. Понаблюдал за людским потоком, который уже хлынул назад, в зал театра. Ни он, ни Алекс не сделали и движения, чтобы встать, и тоже пойти досматривать спектакль. Слишком важно то, о чём они говорят.