— Нет, это никуда не годится! Идем закажем по коктейлю. По-моему, нам обоим нужно освежиться, — добавил Фрэнк, рывком открывая дверцу «шевроле».
Когда Трейси вышла из автомобиля и ступила на твердый асфальт, она почувствовала, что ноги с трудом держат ее. Тело продолжала сотрясать мелкая дрожь желания, а в мозгу вертелась не слишком приятная мысль о том, что Фрэнк сейчас что угодно мог сделать с ней на мягких сиденьях «шевроле» и она не стала бы препятствовать ему. Похоже, ей грозила опасность попасть в такую же чувственную зависимость от Фрэнка, в какой прежде она находилась по отношению к его брату.
— Не сердись на меня, — попросил Фрэнк, поддерживая Трейси под локоть, пока они спускались к ресторану по деревянной лестнице с гладкими золочеными перилами.
Трейси вздохнула и искренне призналась:
— Я не на тебя сержусь, а на себя.
— Почему?
Из-за собственной глупости, с горечью подумала Трейси. Из-за того, что запуталась в чувствах. Из-за того, что оказалась в двусмысленной ситуации…
— Потому что до сих пор не попросила у Бена развод, — произнесла она вслух. — Не нужно было мне убегать от мужа! Я лишь еще больше осложнила себе жизнь.
— Но если бы ты не убежала от моего брата, мы с тобой не встретились бы здесь, — напомнил Фрэнк.
Трейси медленно покачала головой.
— Не думаю, что тебе нужно радоваться этому обстоятельству. Я не уверена, что принесу тебе удачу…
— Там видно будет, — уклончиво ответил Фрэнк, явно не желая соглашаться с ней.
— Как бы то ни было, я решила в понедельник вылететь в Нью-Йорке и поговорить с Беном о разводе. По крайней мере, после этого я смогу встречаться с тобой с чистой совестью.
Трейси не сказала, что хочет окончательно удостовериться, остались ли у нее какие-нибудь чувства к мужу. Чтобы проверить это, ей достаточно встретиться с ним лицом к лицу. Если она обнаружит, что по-прежнему любит Бена, то сразу же прекратит всякие отношения с его братом, потому что ей будет совестно использовать Фрэнка в качестве своеобразного суррогата ее единственного возлюбленного.
Фрэнк несколько минут молчал, и Трейси показалось, что он не очень рад ее решению.
— В понедельник, говоришь?
— Да. По понедельникам у меня выходной. А во вторник к вечеру я надеюсь вернуться, чтобы не подводить Фила. Без меня он не справится на «Нимфе».
— А почему ты решила сделать это сейчас? Из-за меня?
— Отчасти, — понуро произнесла она. — Я хочу быть свободной.
— Ты и так свободна, — возразил Фрэнк. — Разумеется, ты продолжаешь формально состоять в браке с моим братом, но сама ты больше не считаешь себя его женой. Значит, ты свободна, как любая другая незамужняя женщина.
— Может быть.
— Послушай, я не собираюсь отговаривать тебя. Поезжай, если ты так решила. Мне только непонятны причины подобной спешки. Мы даже еще не стали любовниками. Нет, я по прежнему не тороплю тебя, поверь. Ведь я дал тебе слово.
— Я больше не придаю большого значения — словам, Фрэнки. Действия красноречивее любых слов. А то, что ты делал со мной в автомобиле, можно квалифицировать как действия человека, упорно преследующего свою цель. Точно так же действовал Бен, желая поскорее сделать меня своей женой.
Последние слова Трейси заставили Фрэнка поморщиться.
— Ты не можешь обвинять меня в том, будто я пытался соблазнить тебя, Тесс. Если бы это было так, я не стал бы останавливаться и довел бы начатое до конца. На самом же деле я просто не смог удержаться, чтобы не поцеловать тебя. Ты такая красивая, Тесс, и такая желанная! А я всего лишь живой человек… Но обещаю в будущем вести себя сдержаннее. Вот мы и пришли. Давай спустимся в бар. Там людно, так что искушений будет поменьше.
9
В баре действительно было довольно много народу. Некоторые играли на бильярде, другие сидели на высоких стульях у стойки и потягивали коктейли. В некотором отдалении от покрытой толстым мягким ковром лестницы, по которой спустились Фрэнк и Трейси, находилось несколько столиков. Два из них были свободны. На один из этих столиков указала Трейси, когда Фрэнк спросил у нее, где она предпочитает присесть.
— Что ты будешь пить? — галантно поинтересовался он, когда они устроились.
Трейси удивленно взглянула на него, но тут же спохватилась, вспомнив, что рядом с ней вовсе не Бен, который никогда не спрашивал ее о подобных вещах, а просто заказывал то, что считал нужным.
— Виски с лимонным соком и содовой. — Этот коктейль в последнее время больше всего нравился Трейси из спиртного, если не считать шампанского.
Когда Фрэнк направился к стойке, чтобы сделать заказ бармену, Трейси быстро оглядела его сзади и пришла к заключению, что у него очень красивая спина. Впрочем, как и все остальное. Фрэнк был так же красив, как и его брат.
Боже мой, подумала она, неужели я все время буду их сравнивать! Не получится ли так, что, если даже Бен согласится развестись со мной, его образ неотвязным призраком будет витать между мной и Фрэнком? И тогда Бен окажется как бы третьим в постели…
По крайней мере, для Трейси.
Она поставила локти на стол и закрыла лицо руками, погрузившись в невеселые раздумья. Но долго размышлять ей не пришлось.
— Ты снова думаешь о Бене? — прозвучал рядом голос Фрэнка.
— Ты уже вернулся? — ответила она вопросом на вопрос.
Фрэнк нахмурился и поставил перед ней бокал с коктейлем. Себе он заказал джин с тоником.
— Послушай, давай выясним одну вещь раз и навсегда. Ты до сих пор любишь моего брата или нет? Я хочу знать правду.
— Честно говоря, я сама не знаю, Фрэнки, — вздохнула Трейси. — Иногда мне кажется, что я люблю его, а иногда — что не люблю…
— Ты же говорила, что презираешь Бена!
— Говорила.
— Следовательно, не любишь.
Она печально покачала головой.
— Он был моим первым мужчиной, Фрэнк. И моей первой любовью.
— Неужели после того, что ты узнала из беседы Бена с приятелем, у тебя могли сохраниться какие-то чувства к нему?
— По всей логике они должны были исчезнуть, но…
— Что?
— Боюсь, что тебе неприятно будет услышать то, что я собираюсь сказать.
— Я хочу знать все о тебе и Бене. То, что произошло между вами, имеет большое значение для наших дальнейших отношений.
— Ты прав, — кивнула Трейси и отпила большой глоток из бокала.
— Тогда скажи мне все, и точка! Не бойся, я выдержу любой удар.
Некоторое время Трейси вертела бокал в руках, а потом посмотрела Фрэнку прямо в глаза.
— Видишь ли, в ту ужасную ночь я собиралась продемонстрировать Бену свое презрение, но… он пришел и начал ласкать меня. И тогда… тогда…
— Что? — хрипло спросил Фрэнк, крепко стиснув в руке бокал.
— У меня как будто вылетел из головы разговор, услышанный мною в саду. Я вообще забыла обо всем на свете, кроме… удовольствия, которое Бен дарил мне. Потом мне было стыдно, и я испытывала такое унижение… Тогда-то я и поняла, что у меня недостаточно сил, чтобы противостоять мужу в открытую. Не знаю, любовь это или что-то иное, но я не могла противиться этому чувству. Оно было сильнее меня. Бен был сильнее меня.
— Понимаю…
— Нет, ничего ты не понимаешь! Следующей ночью Бен снова продемонстрировал свою власть надо мной, и это оказалось еще ужаснее. Я уже составила план побега, но мне требовалось подождать два дня, прежде чем я могла бы осуществить его. Мне пришла в голову мысль сказать, что у меня болит голова, и тем самым избежать близости с Беном, но он обвел меня вокруг пальца и все равно занялся со мной любовью. И я вновь получила удовольствие от этого, Фрэнк. Безумное удовольствие. А потом проплакала, лежа рядом с Беном, до утра.
— Тесс!..
— Можешь ничего не говорить, у меня все это вызвало такое же отвращение к самой себе, как и у тебя. Поэтому в третью и последнюю ночь я решила не позволять Бену снова соблазнить меня. Я не вынесла бы этого. Поэтому я сделала то, чего раньше никогда не делала, — взяла инициативу на себя. Бен остался очень довольным, но ему даже в голову не приходило, как отвратительны для меня собственные действия.