Трое, пришедших вместе с ней, выглядели готовыми избить его в кашу, чего он определённо не предвкушал, но Эриил покачала головой.
- Я догоню вас через минуту, - услышал Кирк её слова. – Он специально это делает, чтобы увидеть, сможет ли дискредитировать меня. Дайте только разобраться с этим.
Несколько неохотных кивков и ещё парочку убийственных взглядов спустя они были одни (по крайней мере относительно).
- Чего ты хочешь, Кирк?
- Какой неопределённый вопрос, - ответил Джим, втайне думая, что хотел бы сказать «Спок мне не нравится» и не лгать.
Он сделал очередной крупный глоток.
- Как насчёт вечера наедине с орионкой? Не, стой-ка, в этом курятнике уже был. Хм… луну?
По непонятной причине на это она захихикала. Джим повернулся, чтобы впервые как следует посмотреть на женщину, и удивил сам себя, осознав, что она, наверное, была очень хорошим человеком в реальной жизни.
- Ты так сильно пытаешься произвести впечатление полного идиота, - сказала она наконец, её глаза всё ещё смеялись. – Не пойми меня неправильно, ты получил золотую медаль, но серьёзно, Кирк… «в этом курятнике уже был»?
И что было ещё удивительнее… он улыбнулся ей в ответ, и внезапно появилось странное чувство товарищества между ними, и ему пришлось сопротивляться настойчивому желанию объяснить, что на самом деле он совсем не хотел произносить этот глупый комментарий. И что он знал орионку, которая умерла, и он себя ужасно чувствовал из-за того, как с ней обращался.
- Всё это не потому, что я… - «отклонил» было слишком многосложным, и вопреки его по большей части ясному рассудку Джим действительно начал чувствовать некоторое онемение языка, - …отверг твои заигрывания, да?
- Отверг?.. Погоди, мои заигрывания?.. – она не могла решить, смеяться ей или злиться. – Я пригласила тебя на один танец, если я правильно помню.. ты?… Ты издеваешься, да?
- Не-а. Многие женщины не смогли пережить моего отказа, - с серьёзным видом проинформировал он. Разумеется сейчас он издевался, что, к счастью, Эриил поняла.
- Значит, ты часто отказываешь? – спросила она с улыбкой, которая сказала Джиму, что она уже знала ответ. Он тихо хмыкнул и неуклюже положил руку ей на плечо (что есть хорошо – у него по пьяни был фиговый прицел, что Ухура, вероятно, может подтвердить).
- Знаешь, если бы твоей работой не было уничтожить мою карьеру и забрать моего лучшего друга, мне кажется, ты бы мне очень понравилась, - философски заметил Кирк.
На это, однако, игривость покинула глаза молодой женщины и она со вздохом опустила голову:
- Послушай, в этом действительно ничего личного, знаешь. Мне плевать на… - она опять начала улыбаться, - …в смысле, что ты думал, что из-за отказа на один танец я превращусь в этакую мстительную отвергнутую женщину-…
- И в аду не найдётся той ярости, что есть в женщине, отвергнутой Джеймсом Кирком в пользу его старшего помощника, - мудро изрёк Джим.
Эриил приподняла бровь в ужасной пародии на Спока.
- Это признание, Кирк?
- Ни за что. К тому же я вполне уверен, что хлопанье ресницами и обработка женскими чарами не считается, какой бы сексуальной ты ни была.
Рука, всё ещё лежавшая у неё на плече, была осторожно убрана и Эриил закатила глаза (в защиту Джима стоит сказать, что он честно забыл, что его рука ещё там).
- Лесть тебе не поможет, - предупредила Эриил.
- О, это не лесть. Её я тоже использую, и она работает, почти девяносто восемь целых и шестьсот сорок три тысячных процента от всего времени.
Она снова засмеялась.
- Тебе кто-нибудь говорил, что ты невероятно тщеславен?
- Я всего лишь осознаю, какой оказываю эффект на людей, - с ухмылкой ответил Джим и сделал ещё один глоток, обжегший его глотку.
- Хорошо осознаёшь, вижу, - с улыбкой сказала Эриил и сделала вид, будто прищурилась и оценивающе окидывает его взглядом. – Ты симпатичный, Кирк, но не настолько симпатичный.
Вызов! Не стоит упоминания, что капитан звездолёта Энтерпрайз не проигнорирует (ищет, намеренно провоцирует, часто представляет, что он был брошен) вызов.
Джим сполз с высокого стула и принял устойчивое вертикальное положение благодаря бару, непонятным образом в процессе всего этого сохраняя свою грацию. Затем он медленно повернулся к Эриил, чтобы кинуть на неё свой лучший пронзительный взгляд. Ну, он не знал этого непосредственно, но взгляд, который так естественно у него получался, был убойной комбинацией из «Я скучаю, но мои большие голубые глаза поедают тебя из-под ресниц» и «Ты хочешь наброситься на меня прямо сейчас и я знаю это. И я не против.»
- Да, настолько, - мурлыкнул он глубоким, хрипловатым голосом.
Эриил снова закатила глаза, но на щеках у неё безошибочно можно было заметить румянец.
- О, ладно. Ты выиграл.
- Спасибо, - отозвался Джим с довольным кивком, а затем попытался забраться обратно на вышеупомянутый стул, одновременно с этим сражаясь с гравитацией. Его ноги определённо были немного неустойчивыми.
- Послушай, у нас возможно больше не будет шанса поговорить вот так… - неуверенно начала она.
Джим нахмурился, зная, что это правда, и предложил ей продолжить.
- И, не знаю, насколько это важно, но я хотела сказать… - Эриил протянула руку, - удачи.
Он пожал её ладонь.
- Спасибо. Я… знаю, что это не твоя вина. Нечестно, что я виню тебя в происходящем.
Она похлопала его по широкому плечу и пожала своими.
- Так у тебя сейчас происходит эта штука с перенесением. Я поняла. Если бы со мной произошло то же самое, я к этому бы уже моменту валялась на полу без сознания.
- Врушка, - Джим шутливо указал на неё обвиняющим пальцем. – Ты одна из тех, кто всю ночь остаётся трезвым, и записывает всё, что происходит, чтобы следующим утром помучить друзей.
Ещё смех.
- Серьёзно, действительно жаль, что мы не можем быть друзьями.
- Ага, жаль.
- Ну… пока.
Грустно улыбнувшись и помахав рукой, она пошла своей дорогой.
- Извини, - сказал он вдогонку.
- Это… забудь об этом.
Джим кивнул и решил, что уже довольно давно перевалил стадию комфортного опьянения. С таким же успехом он может продолжать. Насколько бы всё было легче, будь Эриил ужасной нахальной сукой, которую бы он возненавидел с первого взгляда. Вместо этого она была довольно весёлой, определённо очень умной и, возможно, прикидывающаяся паинькой, которая брала кажущиеся невозможными дела, чтобы сражаться с системой, и не задумывалась, что они сделают с её репутацией. Что тоже делало её опрометчивой. Хотя, болезненно вспомнил Джим, если она выиграет (а был шанс, что она выиграет, разумеется был), то станет самым известным прокурором в Федерации. А это значило, что она была амбициозной или, по меньшей мере, очень смелой.