Джим и мистер Мосс кричали друг на друга с противоположных концов стола адвоката, и это не было приятным зрелищем. Капитан, разъярённый и загнанный в угол обвинениями юриста, реагировал единственно известным ему способом: лучшая защита – нападение.
Джим обычно не ввязывался в такие драки, но он взорвался после того, как Мосс в третий раз сказал «Мистер Спок заметит, как вы на него смотрите!». Очевидно, что этот чёртов идиот был убеждён, что Джим, фактически, был самым безответственным капитаном в мире, и действительно умудрился по-крупному втюриться в своего старпома.
- Просто признайте это, глупец!
- Признать что? Между нами ничего нет!
Лицо Мосса покраснело от злости, и он наконец резко развернулся и схватил с полки у себя за спиной прибор Веритас.
- Это не то, о чём я вас спрашиваю, и вам это известно. Тут больше никого нет, капитан Кирк, не пытайтесь показаться глупее, чем вы есть на самом деле. У вас ужасно получается.
- Вы говорите, что я идиот или всё же гений?
Мосс, нахмурившись, посмотрел на прибор:
- Не знаю, как это у вас получается, но у вас удаётся и то, и другое, - а затем: - Натэниэл Мосс, код четыре-восемь-пятнадцать-шестнадцать.
- Подтверждено.
- Просканировать ответы капитана Кирка, Джеймс Ти, на истинность.
- Капитан Кирк, Джеймс Ти обнаружен. Продолжайте.
- Выключите это, - проворчал Джим.
- Скажите правду.
Джим сжал кулаки и посмотрел Моссу прямо в глаза:
- Я не люблю Спока.
- …Верно.
Адвокат неверяще уставился на блестящий чёрный корпус:
- Не могу в это поверить.
- Видите? Спок – всего лишь друг!
- Неверно.
Джим замер. Мосс торжествующе посмотрел на него.
- Не хотите ли повторить?
- Я… - Кирк медленно выдохнул. – Мы всего лишь друзья.
- Верно.
Мосс насмешливо фыркнул.
- Это ничего не значит, Кирк. Вы не смогли отрицать в зале суда, что хотите чего-то большего, и не можете отрицать этого сейчас.
- Я только хочу… я отношусь к Споку только как к другу.
- Неверно.
Теперь была очередь Джима прожигать взглядом детектор лжи.
- Бесполезно. Если вы знаете, что лжёте, он тоже знает, - Мосс улыбался, но улыбка не была жестокой. В ней больше всего было жалости, чем чего-то ещё.
Кирк пожелал вернуться в отрочество, когда это можно было бы решить, хорошенько что-нибудь стукнув, чтобы сломать.
- Я и Спок… это чисто платоническое, он для меня много значит, но дружба важнее всего, - это должно было быть правдой, верно? Он знал, что это была правда. – Я справлюсь с этим, это всего лишь глупая влюблённость с наихудшим выбором времени в истории.
- Неопределённо.
Джим удивлённо уставился на прибор, мгновенно отвлекаясь:
- Что это?… Я не знал, что такое возможно.
Мосс закатил глаза:
- Это значит, что ваши слова не могут быть отчётливо определены как правда или ложь, если вы сами не уверены в их истинности. Чрезмерная двусмысленность может запутать и такие мощные механизмы.
Чёрт, чёрт. Рано или поздно ему действительно придётся с этим справиться, верно?
- Ладно, я… - он что? – Я знаю, что между нами ничего не произойдёт, и я не собираюсь пытаться воплотить что-либо в жизнь.
- Верно.
Улыбка Мосса потухла, а Джим ненавидел, ненавидел быть таким уязвимым.
- Кирк-…
- Мы закончили?
- Нет.
Он стиснул зубы, не расслабляясь:
- Что ещё?
По крайней мере, у Мосса теперь хватило такта выглядеть извиняющимся:
- Мне жаль, но мне надо понять, насколько это плохо. Это то самое, что может угробить ваше дело, Кирк.
- На самом деле всё не так плохо, - выдавил Джим, забыв, что ему нельзя лгать. – Просто дайте мне пару дней, я с этим справлюсь-…
- Неверно.
Джим глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться:
- Ну ладно, хорошо, всё довольно плохо, но не за пределами решаемого. Я большой мальчик, мистер Мосс. Я… я обещаю, это не то, с чем я не смогу справиться.
Адвокат повернулся к детектору лжи, а Кирк просто смотрел прямо перед собой, упрямо выставив подбородок и вызывающе сверкая неестественно голубыми глазами.
- …Верно.
***
В итоге Джим провёл остаток вечера в офисе с Моссом, работая над своей «маленькой проблемой», как её называл адвокат (что было неимоверно раздражающе, потому что, с одной стороны, Кирк действительно хотел уменьшить серьёзность его увлечённости Споком, и всё же, с другой стороны, Джим автоматически фыркал, слыша, как по отношению к нему используется слово «маленький»). Они разговаривали с вынужденной любезностью, и к тому моменту, как Кирк ушёл, его нервы уже искрили и были на пределе, но это действительно помогло ему сосредоточиться. А у Мосса было несколько хороших советов, как элегантно сгладить некоторые аспекты, которые могли бы навредить имиджу Джима.
Всё же, следуя словам адвоката, худшее было позади, поскольку Кирку больше не придётся давать показаний, если конечно что-нибудь не произойдёт, из-за чего Мосс решит ещё его расспросить.
Джим ушёл от адвоката довольно поздно и пропустил ужин, но решил, что не голоден, а хочет спать. Впервые за очень, очень долгое время Кирк поймал себя на мысли, что не хочет видеться со Споком перед тем, как доберётся до своих апартаментов. Он странно себя чувствовал после всех этих разговоров о чувствах – диким, непредсказуемым, словно слегка расфокусировавшееся изображение или искажённая математическая формула.
Очевидно, когда Джим завернул за угол рядом с турболифтом на пятой палубе, то увидел Спока, выглядящего ещё более серьёзно и по-вулкански, чем обычно, который разговаривал со Ставоком.
После этого Кирк забыл о напряжённом настроении. На первый взгляд, позы вулканцев были зеркально похожи и они оба казались идеально невозмутимыми, но, подойдя ближе, Джим заметил несколько незначительных, но ключевых отличий. Спок едва заметно наклонялся вперёд, его челюсть была напряжена, а ладони у него за спиной выглядели довольно скованными. Ставок был ниже, и ему приходилось слегка поднимать голову, чтобы смотреть на Спока, но его поза была самим воплощением стандартов и вежливости.
В то самое мгновение, как Джим вошёл в зону слышимости, Спок замолчал посреди предложения, и оба вулканца повернулись к человеку лицом.
- Капитан, - произнёс Спок с намёком на удивление в голосе. Секунду он пристально смотрел на Кирка с безымянной позитивной эмоцией во взгляде, а затем он вроде как внезапно вспомнил, что они были не одни, и резко вновь развернулся к Ставоку.
В силу присутствия других вулканцев, Джим постарался придать голосу нейтральность, когда он устало ответил профилю своего старпома: