После смерти Иосифа I разрушение замка стало неудержимым. Не только потому, что там перестали проводить реставрационные работы, – творение Максимилиана II пало жертвой ряда непостижимых упущений, нерешительностей, ошибок и злых намерений, за которыми можно почти предположить деяние темных сил.
После того как на трон взошел брат Иосифа Карл, он отказался от реставрационных планов своего предшественника и допустил дальнейшее разрушение замка. Сады дичали, со временем исчезли последние следы великолепных цветочных грядок, горшечных растений и живых изгородей. При дочери Карла, знаменитой императрице Марии Терезии, упадок замка ускорился. Так, например, императрица вняла просьбе императорской артиллерии и разрешила использовать Нойгебау в качестве порохового погреба. По ее недвусмысленному приказанию были убраны дорогие колонны, роскошная лоджия, откуда открывался панорамный обзор на север. Башни внешних стен вокруг сада были перестроены в пороховые склады, четыре главные башни – разрушены, ограда сильно изменена. Стадион, площадку для игры в мяч (откуда, по словам трубочиста, поднимался Летающий корабль), закрыли крышей и с помощью деревянных конструкций разделили на несколько этажей. Вместе с крышей они затем стали жертвой огненной стихии.
Кроме колонн солдаты Марии Терезии сняли фонтаны, гипсовые фигуры, быть может, даже фрагменты стен и кирпичи, и перенесли их в Шенбрунн. Так часть роскошных тосканских колонн из дворца Максимилиана используют в средней части колонн Шенбрунна, той его стороны, которая выходит в знаменитый сад. После того как выходящую на север лоджию лишают колонн, ее замуровывают, отчего замок превращается в нечто вроде бесформенной шкатулки.
Другие, увезенные из Нойгебау колонны, образовали каркас глориетты, той элегантной, похожей на триумфальную арку конструкции, которая поднимается с двумя протяженными аркадными крылами над зеленым холмом за Шенбрунном и изображается на тысячах открыток и путеводителях по Вене. Другие части, использованные для постройки массивных стен, вероятно, вставлены в стены боковых крыльев резиденции, возведение которых началось после смерти Иосифа I. Архивы Вены умалчивают об этих систематических обширных разделках и использованиях древностей по-новому; никто никогда не узнает, в каких местах стен Шенбрунна скрываются немые свидетели его неисполнившихся планов. Другие руины, которым не нашли применения, были на скорую руку переделаны в так называемые «римские руины» Шенбрунна. Речь идет о неуклюжем печальном скоплении капителей, карнизов, орнаментальных статуй и перекрытий, похожих на псевдоантичные или ренессансные, собранных вместе по типу ведуты Пиранези и так поставленных в одном из уголков большого парка Шенбрунна, что они кажутся разрушенным римским храмом.
Таким образом, многие тысячи туристов, которые каждый год отправляются в Шенбрунн и восхищаются мощным фасадом садовой стороны, глориеттой или мнимыми римскими руинами, не знают, что видят перед собой Нойгебау. Однако почему Мария Терезия предпочла выпотрошить замок и тайно погрузить его архитектурные элементы в другое архитектурное творение, вместо того чтобы почтить шедевр в Зиммеринге и сохранить его? Драгоценные колонны Места Без Имени, созданные еще в XVI веке, якобы не должны были истлеть под ветром и дождем. Прекрасно, но почему же тогда предусмотрительная Мария-Терезия потратила на небольшой салон в восточном стиле на втором этаже Шенбрунна невероятную сумму в миллион гульденов (гиды Шенбрунна, подмигивая, рассказывают посетителям, что успешный врач или адвокат зарабатывал тогда 500 гульденов в год)? Если она действительно хотела сократить расходы, то такая славная властительница могла бы, пожалуй, отказаться и от того, чтобы заказывать огромную, обтянутую золотой и серебряной парчой императорскую кровать, единственную в своем роде вещь невообразимой стоимости, которой теперь, после недавней реставрации, снова можно восхищаться в большой венской резиденции.
Тайная вина Шенбрунна по отношению к Нойгебау на этом не исчерпывается. Так, было отмечено (Леопольд Урбан. Оранжерея Шенбрунна. Копия докторской диссертации. Вена, 1992), что комплекс в Зиммеринге даже является «матерью Шенбрунна». Со многих точек зрения, архитектурное сравнение обоих шедевров выявляет «поразительные сходства» (там же, с. 62), к примеру, при оформлении ниш, арок и стен в оранжерее резиденции и в тех частях замка, которые были предназначены для животных. Эти сходства можно еще сегодня найти в подземной галерее западного крыла Нойгебойде (где в конце рассказа происходит ложный арест в исполнении дервиша и его сообщников). Даже в украшающих масках Шенбрунна отчетливо прослеживаются маски фонтанов Нойгебау. Можно еще добавить, что мотив колоннад, несущих длинную, прерванную центральным корпусом смотровую террасу, так же возникает в глориетте, как и в замке в Зиммеринге, и что важнейшие элементы архитектурного ансамбля (пруд, фонтан с тыльной стороны, большой внутренний двор, обнесенный стенами сад) в Нойгебау и в Шенбрунне сопоставимы. Если предположить, что однажды Нойгебау отреставрировали бы, то было бы неудивительно, если бы туристы предпочли его замку Шенбрунн. Однако до сих пор никто ничего не предпринял для спасения Места Без Имени, даже напротив.