Люция с недоверием, едва ли не крадучись, подошла к ней, присела рядом и положила ладонь на плечо в знак поддержки. В мыслях творился полнейший хаос, ситуация просто не укладывалась в голове…
Она стёрла Сесиль воспоминания.
Неосторожными словами.
Да быть не может!
Однако… Тырф хэк! Что теперь делать? Что?!
Пока хозяйка мысленно металась в панике, лживый язык её жил собственной жизнью:
— Мы встали на привал в пещере. Ты поскользнулась у обрыва и упала. Видимо, сильно ударилась головой. Чёрт! Как быть? — запустила пальцы в кудри. — Мне срочно нужно к порталу, а теперь!..
— Это не ваша вина! — обхватила её холодные ладони Сесиль и посмотрела с сожалением. — Я была неосторожна. Простите. Кто ж знал, что так выйдет? Но… мы ведь договорились. Я, похоже, обещала вас сопроводить. Будет негоже рушить из-за меня свои планы.
— Да… — тихо с удивлением вымолвила Люц и лихорадочно закивала. — Да, да! Спасибо, Сесиль! Не представляешь, как это важно для меня. И я очень благодарна, что не смотря на травму ты готова вести меня дальше. Я обязательно достойно вознагражу тебя за труды!
Щеки лэры порозовели, она потупилась. Люция почувствовала укол вины, но тут же резко встала и помогла подняться попутчице.
Она стёрла ей воспоминания.
Боги Забытые, в это сложно поверить!
Знала бы эта непривычно добрая и наивная Сесиль, кто на самом деле повинен в её амнезии.
— Ладно, — сжала кулаки Люция и мило улыбнулась. — Давай соберем вещи и выдвинемся в путь. Не будем тратить время. Сможешь определить направление?
Она нервно кусала щёку изнутри. Вдруг химера забыла, как использовать магию? Если так — они в полной ж…
Сесиль чуть неуверенно кивнула, нагнулась к земле, к ближайшим кустикам, пробивающимся через сугроб, шепнула что-то и прислушалась к шелесту веток. Деснице казалось — просто ветер шумит в кронах.
— Мы сильно отклонились на Запад и почти уперлись в горы, — рассеянно ответила лэра. — Как же так вышло? Придётся сделать небольшой крюк, чтоб добраться до нужного ущелья.
Люц чертыхнулась. Химера подняла на неё влажные глаза.
— Ты не виновата, — выдохнула десница и похлопала Сесиль по плечу. — На нас по пути напали варкэты, пришлось бежать.
— И всё же… Простите, — потупилась она. — Кажется, я стала обузой.
— Всё в порядке, — стиснула стучащие зубы Люция и повторила, больше убеждая себя: — Всё в порядке. Едем!
Почти весь день они провели в тягостном молчании. Лошадь под ними хрустела снежком и фыркала. Изредка Сесиль вставляла ремарки по поводу маршрута, корректировала направление, а Люция уточняла путь, когда казалось, что химера слишком погрузилась в раздумья.
Очевидно, она пыталась вспомнить кто она, где, как до этого дошло, в какой деревне и как она жила — и не могла. Ещё бы! Легенда их знакомства, поведанная Люцией, — ложь шитая белыми нитками на скорую руку. А стоило химере попытаться выспросить что-то о себе и «поселении», фарси тщательно отбирала слова и давала уклончивые ответы. Ей всё мерещилось, что Сесиль в любое мгновение подловит её на лжи и вспомнит правду.
Люц не могла сказать, что ей этого не хотелось. Она уже не знала, как лучше, что и зачем. Всё резко потеряло смысл. Чувства и окружающие краски притупились, единственное, что ещё хоть как-то держало на плаву — мысли о Далеоне. О его рабстве и спасении. Но и они как-то посерели.
Весь путь прошёл, словно в тумане.
На закате они вышли в чистое, необъятное поле. Впереди виднелись черные слоны ущелья, а над ними разверзлось пылающее небо с густыми кровавыми облаками.
Люция спешилась первой или, точнее сказать, свалилась с лошади на занемевшие ноги.
— Куда вы? — удивилась Сесиль. Лошадь тревожно перетопталась на месте, дернула ушами и выдохнула ноздрями пар. — Если поедем дальше — до рассвета достигнем портального камня.
— Отсюда я пойду одна, — устало объявила Люц и сунула руку за пазуху куртки. — Пешком. А ты, пока не стемнело, должна въехать в ближайшую деревню.
— Зачем? Разве я живу там? И как я могу вас бросить?! — возмутилась девушка и тоже вознамерилась спешиться. — Да, я ударилась головой и кое-что забыла, но обещание дороже денег! Вдруг с вами что-то случиться? Я должна довести вас до места, а потом…
— Исполняй. Приказ. — Пространство между ними налилось магией, словно свинцом. У Люц перехватило дыхание, а рубцы на руке неприятно стянуло, но она не смогла не отметить, что взывать к силам становилось проще с каждым разом. И лимит слов да слогов, будто бы растягивался.
Удерживая энергию под рёбрами и в глотке, точно собачку на поводке, она продолжила:
— Ты отправишься в ближайшее поселение, устроишься на постой в любом доме, будешь жить там и ждать от меня вестей. Возьми эти деньги, — она вытащила из внутреннего кармана мешочек с золотыми и серебряными монетами — все, что у неё имелись — и всучила химере. — …И позаботься о себе. Не забудь скрыть свою внешность под человечьей иллюзией.
— Слушаюсь, госпожа, — бесцветным голосом ответила Сесиль. Чары беззвучно сорвались с её губ, зарябили в воздухе, скруглили её уши и приглушили сочный оттенок радужек, сделав их болотными.
Лэра развернула лошадь и рысцой двинулась прочь.
Люц осела на месте, прямо в снег. Её колотило, но не из-за холода. На морозец под бёдрами и промокающие портки тоже было плевать.
Она стёрла подруге короля память.
Что теперь будет? С Сесиль? С ней?
Если Далеон узнает о случайном колдовстве Люции, какое лицо у него будет? А когда услышит о предательстве придворной, как поступит?
Наверняка простит. Они ж друзья. Давно знакомы, связаны клятвами и общими воспоминаниями. Тем более химера всегда была склонна к спонтанным и безрассудным поступкам. Пф-ф! Всего-то пыталась убить Люцию! И чего здесь такого? У каждого бывает!
Король ей ещё медаль впишет за заслуги. Он давно мечтает избавиться от наглой десницы, и если бы не клятва…
Люция сжала кулаки до трясучки и прорычала от злости и бессилия:
— Как же бесит! Бесит! Бесит! Бесит!
Она упала на спину, на снежную перину, и со вздохом раскинула руки.
Нет сил. Сил нет.
Что же она натворила?
И всё ради него. Далеона.
Духи Милостивые, за что ей это? Почему она, как цепью привязанная, тащится за чудовищем, придурком, который издевался над ней всё детство и продолжает мучать до сих пор?
Почему работает в замке на его благо до потери сознания? Почему сейчас встает, как бы не было тяжко? Почему бороздит эти непроходимые сугробы и тащится на Перекресток Миров, даже зная, что может никогда его не найти и сама не вернуться?
Почему?
— Ненавижу, — бормотала она, продираясь вперед. Щёки раскраснелись, непослушные локоны липли к вискам, снег хрустел под сапогами и западал за голенище, обжигая ноги холодом. — Ненавижу.
Без Далеона всё, что она делала и чего добилась, не имело смысла.
Скорее всего, как химера, она не сможет продолжить род фарси. А вот он…
Да. Дело в этом.
Только в этом.
Поэтому надо идти. Быстрее. Догнать. Спасти. Вернуть.
Люц запнулась о свою же ногу, упала лицом в порошу и… разревелась, как маленькая.
Кому она лжёт?
Сердце разрывалось от тревог, и душа болела совсем по другим причинам.
В камине трещал огонь, тусклый дневной свет пробивался в кабинет через высокое стрельчатое окно. Люция смотрела в него, сцепив ладони за спиной, пока Далеон топтался в центре комнаты, напротив массивного стола.
— Знаешь, почему я тебя позвала? — спустя мучительную минуту молчания разомкнула уста десница.
Далеон нервно дернул углом рта и сунул руки в карманы брюк.
— Кто-то нажаловался, что я шлёпнул по попе замужнюю мадам?
Люция обернулась и вздёрнула бровь. Король, потупившись, пояснил:
— Она сама напросилась! Такой пердил… гхм, то есть — зад отрастила, что я решил — под юбку подушку засунули. Просто проверить хотел!