Юноша неопределённо повёл плечом.
Всю жизнь его учили, что звероморфы агрессивная и безмозглая рабочая сила. Кулаки есть — ума не надо.
А ещё его учили, что все они, после победы Магнуса Ванитаса, — рабы.
Но в рабстве пока находится только он. Далеон Ванитас.
Какая жестокая ирония!
Конвоиры отвели его в сторону и принялись с грохотом отпирать кандалы. Волк стоял рядом, скрестив руки на полуголой груди, и смотрел на товарища.
Духи Предков! Ещё немного. Совсем чуть-чуть, и он будет свободен!
От предвкушения закололо кончики пальцев.
Тигр оставил размашистую подпись на документах и, оборачиваясь к пленнику, широко улыбнулся во все клыки:
— Ну что, приветствуем нового побратима?
О чём он вообще? Ванитас и будет брататься со своими врагами?
На пол упали цепи. Далеон схватился за запястья:
— Я так не думаю.
И ринулся из палатки, подбрасывая магией все вещи, что были внутри, и кидая их в сторону преследователей.
— Стоять! — рявкнул Ульвар и рванул следом.
Рынок вспыхнул перед Люцией внезапно. Зажужжал как пчелиный рой на разные голоса и говоры, обдал раскалённым воздухом и запахами пустыни, зверья, да пота, ударил по глазам ярким дневным светом.
Тело мгновенно взмокло под тяжёлой зимней одеждой. Пришлось снять перчатки и ослабить под горлом тугие завязки мехового плаща.
Она сделала это. Переместилась на Перекрёсток Миров. Теперь надо понять в какую сторону двигаться и где искать Далеона. Но в такой толчее, жаре и суматохе ей два удавалось собрать мысли в кучу. Только и следи за поясными сумками да ножнами, чтобы всякие воришки не обобрали.
Толпа бурлила, как кипящий котёл, и несла её куда-то по узкой улице, мимо бесчисленных прилавков, тянущихся вереницам вперёд-назад, влево-вправо. Куда не глянь — торговые лотки с самыми разными вещицами. От безделушек и посуды из слоновой кости до клинков из гномьей стали в расписных ножнах с самоцветами.
Отовсюду летели зазывающие выкрики торговцев.
Некоторых товаров Люция прежде никогда не видала, некоторые могли бы её заинтересовать и заставить задержаться, если б не навязчивая идея скорее найти короля. Она перечеркивала любой намёк на пьяное воодушевление от попадания в новое место и сбавляла градус любопытства к диковинкам.
Оставалась лишь моральное истощение, пекло под чёрным плащом, пот застилающий взор и желание поскорее со всем этим покончить и спрятаться от палящего солнца в тень.
Разномастная публика из людей, терринов всех пород и цветов, и — о, шок! — звероморфов, коих ближе к Ригелю днём с огнём не сыщешь, вывела Люцию на улицу пошире да попросторнее. Толкучка немного рассеялась.
Фарси вздохнула свободнее и немного ослабила хватку на клинке.
«Сколько же народу!» — подумала.
Против логики она ожидала, что каждый здесь станет её врагом, стоит подошве коснуться иссушенной земли. Оскалятся клыки, обнажатся когти и сабли, вспыхнут заклятия.
Словно существа разом узнают, кто явился на Перекрёсток и за кем именно.
Ванитасы многим насолили — устроили мировую войну, поработили не просто все королевства — планету, истребили несогласных, учинили гонения на звероморфов, вели жёсткую политику.
В общем, врагов у них навалом. И если б где-то всплыло, что тут бродит десница и действующий король Ригеля… Страшно представить, что б тут началось.
Едва Люция вспомнила о Далеоне, в вихре коричневых красок и слепящих бликов промелькнула тень.
Жилистая фигура.
Белая рубашка и синие штаны.
Темная шевелюра.
Сероватая кожа и чёрные когти.
Люц затаила дыхание, но стоило моргнуть — парня снес с ног крупный гепард. Точнее звероморф-гепард, принявший полную форму.
— Держи его! — кричал «волк», продираясь через толпу зевак.
— Давай верёвки, Ульвар! — бросил ему товарищ с головой тигра.
— Не думал, что придётся ловить раба! — недовольно фыркал он, снимая пеньковые жгуты с плеча. — А ведь мы по-хорошему хотели. По мирному. Чёрная неблагодарность, Бальдр!
Тигр на это лишь головой покачал.
Они дошли до «беглой собственности» и начали вязать непокорного сприггана по рукам и ногам. Он лягался и огрызался, но сильный удар по голове быстро лишил его чувств и любых желаний сопротивляться.
Силуэты мужчин быстро затерялись в потоке существ, и Люция перестала вглядываться в их макушки. Зато поняла, в какую сторону ей следует «копать».
Рабы.
Точно. Далеона же планировали сплавить далеко и надолго. Продать.
Значит, ей нужен «Рынок рабов».
Узнать у прохожих, в какой он стороне, не составило труда, и вскоре перед десницей открылся вид на широкую аллею, заставленную клетками всех форм и размеров. Со зверями и терринами, мужчинами и женщинами. Все измождённые, разбитые удушливым пеклом Пустыни, с безнадёгой в мутных очах.
Многие их этих существ, похищены из родных мест, как Далеон, некоторые — проданы за долги, других — предали родственники или друзья.
Незавидная доля!
Их всех — тех, кто не погибнет из-за жутких условий — рано или поздно продадут. Остается только молиться не попасть к больному садисту, маньяку или на опыты.
У работорговцев даже имелось подобие сцены с длинными лавками в несколько рядов перед ней.
— Кого я вижу! — раздалось едкое сбоку.
Люция обернулась и увидела потрёпанную сильфиду. Длинные светлые волосы всклочены, под голубыми глазами залегли глубокие тени, на щеке алеет свежая ссадина, туника на груди порвана, из-за прорехи выглядывают пятна синяков.
От былого воздушного лоска девицы мало что осталось, но десница всё равно узнала её.
— Латиэль Ви-Дэлизззз, — прошипела она и присела напротив клетки. — Тварь! И закончила, как тварь. Где Далеон?!
Сильфида лающе рассмеялась и зашлась в надсадном кашле.
— Так я тебе и сказала, десница! Хочешь ответов — выкупи меня. Я не горю желанием попасть в гарем песчаных нагов. И советую поторопиться… — девчонка заозиралась по сторонам и понизила голос: — Торги уже прошли. И ты рискуешь опоздать за своим драгоценным мальчиком.
Люция впилась ногтями в ладони и решительно встала.
— Хорошо, — ей не хотелось соглашаться, но время не ждало. Если сильфида говорила правду… — Я вытащу тебя отсюда. Но ты мне всё расскажешь. Поклянись!
— Клянусь! — не задумываясь, выпалила девица и начертила крестик над грудью. В тусклых глазах её зажглась искра торжества. — Только давай быстрее. Вон у шатра торговец стоит! Юлиус звать.
И десница пошла к нему, на ходу вынимая из уха серьгу из близара с блестящим сапфиром.
Пребывая в шоке от себя и событий, она бездумно отдала все деньги Сесиль, и сейчас немного сожалела. Хотя бы пара золотых ей бы пригодилась. Повезло, что «гвоздики», которые навязал ей Далеон, она не снимала.
Они служили напоминанием о её «грехах», об убийствах, а теперь сыграют роль в спасении жизни.
— Вы же здесь торгуете рабами, лэр Юлиус? — спросила Люция смеска звероморфа и сприггана в хламиде пустынного странника. Странное и непривычное сочетание.
Жёлтые звериные глаза оглядели её с головы до ног. На губах мужчины заплясала наглая усмешка.
— Допустим. Вы хотели что-то купить, несса?
Значит, водок её за путешествие поистрепался, и Люц не производит впечатление богатой клиентки. Плохо.
— Да, — десница раскрыла ладонь, на которой лежала крохотная дорогая серьга. — Хочу приобрести время с той светленькой девицей, — она кивнула на клетку Лати.
Сильфида не могла их слышать с такого расстояния, в уличном шуме, но всё равно вцепилась в прутья клетки и чуть ли не прижалась к ним лицом вплотную.
Работорговец громко рассмеялся.
— Издеваешься? Эта серьга не покроет даже цену одного её ногтя. Наги заплатили за девку в десять раз больше!..
— Да вы горазды заливать, уважаемый, — протянула с усмешкой фарси. — За такую потрёпанную жизнью «девку» заплатили бы максимум сто золотых. Я же предлагаю вам чистейший близар и сапфир. Но вы меня не поняли…