— Я понимаю, — выдавил виновато и сделал шаг к ней. — Понимаю и постараюсь исправиться. Я был глуп, Люц. Кажется, я это уже говорил? — он криво усмехнулся и взял в ладони её щеки. Веселость сползла с его жёсткого лица. — Вёл себя, как обиженный ребенок. Как полный идиот. Не замечал очевидного, а все проблемы скинул на тебя. Я был не прав. Прости меня. Обещаю, такого больше не повторится. Я возьмусь за ум, всерьез займусь делами и больше не стану бегать от ответственности. Ты веришь мне?
— Хочу верить, — призналась честно.
— А выйдешь за меня?
Его глаза блеснули хитрецой. Люц рассмеялась и хлопнула его по плечу.
— Ладно, — она попыталась отвернуться и отпрянуть, но король удержал.
— Это «да»? — подозрительный прищур
— Да, — шепот на грани слышимости.
— И ты не станешь сопротивляться и подсовывать мне всяких к-хм… кандидаток?
— Нет, — ответила Люция и вдруг холодно и цепко глянула ему в глаза. — И чтоб больше никаких драных девиц в твоих покоях и рядом с тобой я не видела, понял? Убью. А тебе отрежу то… что без дела между ног болтается.
— Мой милый хвостик? — он в притворном ужасе прижал его ладонями к груди. Но не выдержал игры и секунды: уже во всю сверкал клыками.
— Ты меня понял? — надавила десница.
Король кивнул со всей серьезностью и произнес низким хрипловатым голосом:
— Зачем мне они, если теперь у меня есть ты?
Щеки Люц вспыхнули. Далеон чуть не замурчал умилённо.
Она кашлянула и отвела взгляд.
— Не торопи меня. Я уже объясняла…
-Да-да, — юноша закатил глаза. — Сначала насущные проблемы, потом — дети. И что, ты даже неодобрения дворян не побоишься?
Люция усмехнулась, подалась вперед и игриво-томно прошептала на заостренное ушко:
— Разве мы не решили бороться?
Далеон резко выдохнул и тут же поймал её в капкан объятий. Люц охнула и засмеялась, а он вплотную прижал её к себе, так, что каждый миллиметр их тел соприкоснулся. Ткнулся носом в макушку и шумно задышал, вбирая в себя такой манящий и уже совсем родной аромат, напоминающий мед с молоком и полевые цветы. Причиной последнему наверняка стало мыло, выданное ей перед баней.
— Всё. Больше ты от меня не отделаешься, — рыкнул юноша и прижался губами к её лбу.
— Это угроза? — рассмеялась Люция и легко вывернулась из объятий. Далеон попытался схватить её, но это было равносильно ловле рыбы голыми руками. Она просто юрко увернулась и танцующим шагом прошла к столу. Широкие и упругие бедра её покачивались из стороны в сторону и сбивали короля с праведных мыслей.
Они же только-только решили не торопиться! Смертным и полукровкам проще случайно заиметь потомство от террина после первой же интрижки.
Что ж она творит с ним?! Он же не железный!
Люц остановилась и послала через плечо дразнящий взгляд.
«Хулиганка!» — восхитился про себя Далеон.
— Может поедим уже? — спросила невозмутимо. — Ужин стынет.
Король шумно сглотнул и лишь кивнул в ответ, страшась, что хрипотца в голосе выдаст его взвинченное состояние.
Под её насмешливым взором, он прошёл к табурету и, садясь, незаметно поправил брюки.
***
Далеон проснулся, как от толчка. Дневной свет пробивался в окно, расчерчивал деревянный пол бледными дорожками. Пылинки кружили в воздухе. В комнате было прохладно и тихо. Слишком тихо.
Он резко сел, и взгляд его упал на соседнюю койку. Та оказалась пуста и идеально застелена изумрудным покрывалом, словно никто и не спал в ней. Словно не сидел ещё вчера и не дарил умопомрачительные, жаркие и жадные поцелуи.
Далеон решил бы, что сошёл с ума, и всё ему привиделось или приснилось. Не случилось никакого похищения, путешествия и возвращения: он просто напился каком-то трактире и заночевал в таверне. Не было Люции, их смелых ласк и пылких поцелуев. Их взаимных обещаний без ужасной магии клятв и совместных планов, но!.. Запах её ещё витал в комнате едва уловимым флером.
Король с усилием, медленно выдохнул, беря себя в руки, но тут же снова встревожился, вскочил на ноги. Куда же она делась? Куда ушла, ничего не сказав? Спустилась вниз? Решила заказать им завтрак и принести в постель? Пошла в баню? Где?..
Где она?!
Далеон спешно натянул на себя вещи, едва не запутавшись в штанинах и не порвав горловину туники, бросился к двери и лишь в последний момент услышал, как с шелестом упало что-то со стола. Король обернулся и заметил на полу сложенный пополам желтоватый листок бумаги.
«Записка от Люц!» — сразу понял и торопливо поднял пергамент.
«Ушла в замок на разведку. К завтраку вернусь.
Не серчай. Я не могла взять тебя с собой и подвергнуть опасности. А если бы предупредила заранее — ты бы меня не отпустил без скандала. Прости. Божусь обстоятельно извинится при встрече.
Не волнуйся. Не успеешь проснуться, как я буду рядом. Возможно, ты даже это послание не увидишь.
P. S. Если все же прочёл записку, очень прошу тебя: не покидай таверну до моего прихода. Враги могут быть в городе.
Навеки твоя,
Бабочка»
— Бабочки, увы, едва ли пару дней живут, — прошептал Далеон с грустной улыбкой и прижал бумагу к сердцу, как самую дорогую и хрупкую драгоценность.
Конечно, он безумно злился на Люцию, но она как обычно оказалась права. Он не отпустил бы её легко, особенно когда — по её же словам — есть риск нарваться на врагов, внезапную атаку и ещё что. Учинил бы скандал, изобразил смирение и в итоге всё равно увязался бы за ней тайком, подвергая опасности уже обоих.
Просто не смог бы остаться в стороне, в мучительном ожидании, когда она шагает в «пасть чудовища» ради него. Даже если «чудовище» надумано недремлющей паранойей.
А так… Так она сбежала пока он спал, чтобы разведать обстановку в замке, рискуя лишь собой, и вернуться с новостями. И не волнует жестокую девчонку, какими кошмарами и тревогами будут наполнены для него минуты ожидания.
Сердце Далеона кольнуло от беспокойства. Взгляд упал на оживлённую улицу за окном, мощеную дорогу, ведущую к замку, и стало ещё паршивее.
Где-то неподалёку, в часовой башне, затрубил колокол, объявляя полдень.
Погодите... Полдень?!
Юноша сложил записку в карман и рванул из комнаты, вниз по лестнице, в обеденный зал таверны. Когда ушла Люция? Ночью? На рассвете? Тырх знает! Сколько же времени тогда прошло? Завтрак ведь ещё не закончился? Не мог закончиться!
Иначе бы Люц уже была в их номере с хорошими вестями. Уже будила бы его поцелуем, встречала нежным касанием, лукавой улыбкой и озорными искорками в синих очах.
Как есть, босой и взъерошенный, король спрыгнул с последней ступеньки и рванул к барной стойке, за которой протирал бокалы заспанный хозяин заведения. В зале, за столами, никого не было, что обычно говорило о раннем часе или рабочем времени.
Корчмарь отставил стеклянный стакан и недобро сощурился на расхристанного постояльца. Далеон сбавил шаг, натянуто улыбнулся, развел руки и попытался придать себе беспечный и безобидный вид. Выходило плохо, судя по ещё более подозрительной морде смертного.
— Вы не видели мою спутницу? — доброжелательно спросил король, положив ладонь на лакированную столешницу. Пальцы его подрагивали от волнения, но уголки смотрели вверх.
Толстяк фыркнул и расслабился. Взял со стойки очередной влажный бокал и принялся вытирать полотенцем.
— Нет, — специально медлил с ответом он, наслаждаясь, как закипает от нетерпения и злости Далеон. Мужик усмехнулся и продолжил: — А что, подружка кинула? Щас это не новость. Ночные бабочки хитрые пошли. Работать не хотят, а разводить мужиков в подпитии сам Дух велел. Особо в праздники. Вот они ввечеру приклеиваются к поддатым и зажиточным, разводят их на бухло и бабки, ждут, когда клиент отрубится и сваливают на рассвете с их кошелями. Потому у нас заведено заранее за постой и жратву платить.
Он хекнул и подбоченился, страшно гордый своей идеей. Но Далеону-то что с того? Он не деньги упустил, а девушку...
— Она моя жена, — буркнул, сверля дырку в морщинистом лбу.