Встав, он берёт бутылку воды. Может быть, это потому что я сейчас сижу, а он такой высокий, но не помню, чтобы я ощущала себя маленькой в его присутствии. Сейчас, зная, что он женат на Верити Крауфорд, я чувствую себя рядом с Джереми еще более неловко, чем когда стояла перед ним в одной юбке и бюстгальтере.
Он остался стоять, прислонившись к стойке, и скрестив ноги в лодыжках.
– Ты в порядке? У тебя было не так много времени до начала встречи, чтобы прийти в себя после того, что произошло на той стороне улицы.
– Как и у тебя.
– Я в порядке. – Опять это слово. – Уверен, у тебя есть вопросы.
– Тонна, – признаю я.
– Что тебе бы хотелось узнать?
– Почему твоя жена не может дописать серию?
– Она попала в автомобильную аварию, – отвечает мужчина. Он сделал механически, как если бы сейчас заставлял себя абстрагироваться от любых эмоций.
– Извини. Я не знала об этом, – не зная, что еще сказать, я заёрзала на своем месте.
– Поначалу мне и в голову не приходило, чтобы кто-то другой закончил её контракт. Я надеялся, что она сможет полностью восстановиться. Но… – он замолчал. – И вот к чему мы пришли.
Теперь его поведение имеет смысл сейчас. Он казался несколько сдержанным и молчаливым, но сейчас я понимаю, что все его тихие уголки – это просто горе. Осязаемое горе. Я не уверена это из-за того, что случилось с его женой или как он сказал ранее в уборной, из-за того, что несколько месяцев назад Джереми потерял дочь. Но этот мужчина явно не в своей тарелке здесь, поскольку ему приходится принимать более тяжелые решения, чем те, с которыми большинству людей приходилось столкнуться.
– Мне так жаль.
Он кивает, но на этом все. Джереми садится в кресло, и я задаюсь вопросом: он думает, что я пока не приняла окончательного решения по сделке? Я не хочу еще больше тратить его время, чем уже сделала это.
– Я ценю это предложение, Джереми, но честно говоря, это не то, с чем мне было бы комфортно работать. У меня не лучшие взаимоотношения с публичной оглаской. Я даже понятия не имею, почему издатель твоей жены сначала обратился ко мне.
– «Без ограничений», – ответил Джереми.
Услышав из его уст название одной из моих книг, я замираю.
– Это была одна из любимых книг Верити.
– Твоя жена читала одну из моих книг?
– Она сказала, что ты станешь известной. Именно я назвал издателю твое имя, потому что Верити считает, что ваши стили очень похожи. Если кто-то и будет заканчивать ее серию, то я хочу, чтобы это был тот, чьи работы Верити уважает.
Я покачала головой.
– Вау... Я польщена, но... я не могу.
Молча наблюдая за мной, Джереми, вероятно, размышлял, почему я реагирую на эту возможность не так, как отреагировало бы большинство писателей. Ему меня не понять. При других обстоятельствах, я бы гордилась этим. Мне не нравится, когда кто-то может легко прочесть меня. Но в этой ситуации это кажется неправильным. Мне кажется, что я должна быть более откровенной и простой, потому что этим утром он был очень любезен со мной. Тем не менее, даже не знаю с чего начать.
Джереми наклоняется вперёд, его глаза были полны любопытства. Рассматривая меня какой-то миг, он, опершись кулаком о стол, поднимается на ноги. Я воспринимаю это, как то, что разговор окончен, и тоже встаю – но Джереми так и не направился к двери. Вместо этого он подходит к увешанной наградами стене, так что я вновь опускаюсь на свое место. Стоя ко мне спиной, он рассматривает их. И только когда мужчина провел пальцем по одной из рамок, я понимаю, что та принадлежала его жене. Вздохнув, он вновь разворачивается ко мне лицом.
– Ты когда-нибудь слышала о людях, которых называют «хрониками»? – спрашивает он.
Я покачала головой.
– Я думаю, что Верити относится к этому термину. После того, как умерли наши дочери, она сказала, что мы – хроники. Склонны к хроническим трагедиям. Один ужасный случай за другим.
Несколько секунд пристально глядя на Джереми, я позволяю его словам осесть в моей голове. Раньше он сказал, что потерял дочь, но теперь он говорит во множественном числе. «Дочери»?
Мужчина глубоко вдохнул, признавая своё поражение.
– Да. Близнецы. Мы потеряли Честин за шесть месяцев до того, как умерла Харпер. Это было... – Он не ограждается от эмоций, как делал это раньше. Джереми проводит рукой по лицу, а затем возвращается к своему креслу. – Некоторые семьи достаточно удачливы, чтобы не сталкиваться с трагедиями. Но есть и те, кого несчастье поджидает за углом. Все, что может пойти не так – пойдет не так. И затем становится только хуже.
Понятия не имею, почему он рассказывает мне об этом, но предпочитаю не задавать вопросов. Мне нравится слушать его, даже, если его слова, срывающиеся с его губ, такие мрачные.