1) Начать книгу и ненавидеть всё, что я пишу.
2) Продолжать писать, несмотря на ненависть ко всему написанному.
3) Закончить книгу и притвориться, что я довольна ею.
За всю мою карьеру писателя никогда не было момента, когда я была довольна результатом, или когда верила, что написала что-то, что должен прочесть каждый. Большую часть времени, я плачу в душе и, как зомби, пялюсь в экран компьютера, задаваясь вопросом, как столько авторов могут продвигать свои книги с такой самонадеянностью. «Это лучшее, что я написала со времён последней книги! Вы должны прочитать это!»
Я тот неуверенный тип писателей, которые постят обложку своей книги с примечанием: «Это хорошая книга. В ней есть слова. Если захотите, прочтите».
Мне страшно, что этот писательский опыт окажется намного хуже, чем я себе представляла. Едва ли кто-то читает мои книги, так что и переживать о негативных отзывах мне слишком-то и не приходится. Но когда моя работа выйдет в соавторстве с Верити – её прочтут сотни тысяч читателей с заложенными ожиданиями от серии. И если я провалюсь, Кори узнает об этом. Издатели узнают об этом. Джереми узнает об этом. И... зависимо от её душевного состояния... Верити тоже может узнать, что я провалилась.
На встрече Джереми не говорил о том, насколько сильные травмы получила его жена, поэтому я понятия не имею, сможем ли мы обсудить с ней все детали. В сети я нашла очень мало информации об аварии. Издатель выпустил короткое заявление, что Верити получила травмы неопасные для жизни. Две недели назад, было опубликовано ещё одно заявление, в котором сказано, что она предпочла восстанавливаться в спокойной обстановке дома. Но её агент, Аманда, сказала, что они не хотят, чтобы информация о её травмах просочилась в СМИ. Так что, вероятно, им пришлось приуменьшить реальное положение дел.
Или, возможно, все те потери, через которые Верити пришлось пережить за последние два года, уничтожили её желание писать.
Думаю, то, что они должны обеспечить завершение серии вполне объяснимо. Издатели не хотят, чтобы самый большой их источник дохода был уничтожен и растоптан. И хоть это большая честь, что меня попросили завершить серию, но я не горю желанием оказаться в центре внимания. Когда я начала писать, у меня не было цели стать известной. Я мечтала о жизни, где достаточно людей будут покупать мои книги, чтобы я могла оплачивать счета, но не окунаться в жизнь полную богатства и славы. Очень немногие писатели достигают такого успеха, так что я никогда не волновалась, что попаду в их ряды.
Я понимаю, что после того, как моё имя появится на обложках этих книг, продажи моих собственных романов увеличатся – как прошлых, так и будущих, – но Верити чрезвычайно успешна. Как и эта серия, которую я буду дописывать. И если я использую своё настоящее имя, тогда окажусь в центре внимания, которого боялась большую часть своей жизни.
Я не ищу свои пятнадцать минут славы. Мне нужны деньги.
И это будет долгое ожидание. Я потратила большую часть оставшихся сбережений на то, чтобы оплатить аренду этой машины и хранение вещей на складе. Я внесла залог за квартиру, но та освободится только через неделю, или даже через две, что значит, что мне придётся пожить несколько дней в отеле, когда я уеду из дома Крауфордов.
Вот такая у меня жизнь. Кто-то вроде бездомной, которая живёт на чемоданах, всего через полторы недели после смерти одного из ближайших родственников. Может ли быть хуже?
Я могла бы быть сейчас замужем за Эймосом – так что да, хуже быть может.
– Господи, Лоуэн, – я закатываю глаза из-за своей неспособности понять, как много писателей убили бы за такую возможность, в то время как я думаю о том, что моя жизнь достигла самого дна.
Какая же я неблагодарная.
Я должна перестать смотреть на жизнь глазами своей матери. Как только я получу аванс за эти романы – всё наладится. Мне больше не придётся переезжать.
Несколько миль назад, я свернула к дому Крауфордов. Навигатор вёл меня по длинной извилистой дороге, вдоль которой росли цветущие деревья кизила и стояли дома – они становились всё больше и расположены были всё дальше друг от друга.
Наконец-то найдя нужный поворот, я притормозила в парковой зоне, чтобы полюбоваться открывшимся видом. Две высокие кирпичные колонны по обе стороны дороги, которая, казалось бы, никогда не закончится. Я вытянула шею, в попытке узнать её протяжённость, но тёмная асфальтная змея скрывалась между деревьев. Где-то там находится дом, внутри которого лежит Верити Крауфорд. Я задаюсь вопросом: а знает ли она о моём приезде. Мои ладошки взмокли, потому, отпустив руль, я подношу их к вентиляционному отверстию, чтобы высушить.