до большевика Пермякова,
до большевика Хохрякова,
до большевика Немцова.
Но ведь мы уважаем нашу историю,
все периоды нашей истории,
и мы ни от чего не отказываемся.
Мы уважаем нашу историю
и всё хорошее, что в ней было.
Мы уважаем купцов, которые строили будущее
с помощью благотворительности и просвещения.
-- И торговли?
-- И торговли.
И благотворительности, и просвещения.
Мы уважаем большевиков, которые строили будущее
с помощью расстрелов и концлагерей.
-- И ликбеза?
-- И ликбеза.
И расстрелов, и концлагерей.
Мы уважаем нашу историю.
ТЮМЕНСКИЕ КУПЦЫ (II)
Андрей Иванович Текутьев,
купец 1-й гильдии и городской голова,
который давал деньги на училища и больницу,
на театр и библиотеку,
теперь сидит в кресле,
опираясь на левый локоть,
брюхо стянуто мундиром, --
купец 1-й гильдии и городской голова,
забронзовевший и позеленевший.
Андрей Иванович Текутьев
теперь сидит в кресле,
спиной к Текутьевскому кладбищу,
которое было названо так по случайности,
но в каком-то смысле и справедливо,
поскольку функционировало в те годы,
когда процветали дела
купца 1-й гильдии и городского головы.
Андрей Иванович Текутьев
сидит спиной к кладбищу,
лицом к центральной улице,
на Текутьевском бульваре,
который, в общем, тоже кладбище,
и сколько под собянинской брусчаткой костей --
никто не знает.
Андрей Иванович Текутьев
сидит спиной к кладбищу,
лицом к центральной улице,
в окружении стилизованных фонарей и скамеек,
хмуро глядя на автомобили,
на проходящие парочки, не обращающие на него внимания.
Андрей Иванович Текутьев
сидит спиной к кладбищу,
как хранитель кладбища,
как правитель кладбища,
как глава не города, а загробного царства,
и хмуро смотрит на проходящих живых.
Андрей Иванович Текутьев
сидит, как Плутон на троне,
как глава загробного царства --
мёртвого мира,
ушедшего мира, --
который исчез сто лет назад.
Какое удачное место
выбрано для памятника
Андрею Ивановичу Текутьеву,
купцу, меценату, сумасброду,
который под конец жизни замаливал грехи
старостой Спасской церкви,
а теперь сидит в кресле,
как Плутон на троне,
и из своего мира мёртвых
хмуро смотрит на мир живых.
ОНО ЗАГОВОРИЛО
Историки уже давно
придумали это понятие --
безмолвствующее большинство.
Меньшинство правило миром,
торговало и воевало,
совершало важные открытия
и говорило об этом
в хрониках и летописях,
указах и законах,
мемуарах и дневниках,
договорах о купле-продаже.
Большинство не умело писать,
большинство не умело читать,
и в мировой истории
не слышно голоса большинства.
Большинство молчало,
выражая себя только в песнях и сказках,
которые, впрочем, тоже записывало меньшинство.
Как историки радовались, когда находили
ругательные надписи на стенах Помпеи
или записки на новгородской бересте.
"Большинство заговорило!" --
восхищались историки.
Это касается прошлого --
античности, средневековья,
даже двадцатого века.
Но в наше новейшее время,
наиновейшее время,
большинство вышло в Сеть
и заговорило.
Историки не знают,
что думал земледелец из нильской долины
о Великих пирамидах и реформах Эхнатона,
что думал земледелец из Аттики
о греко-персидских войнах и философии Аристотеля,
что думал земледелец из Кента
о крестовых походах и творчестве Шекспира,
что думал раб о хозяине.
Но сейчас появилась возможность
узнать, что думает обыватель
о современных пирамидах
и современных крестовых походах.
Слушайте, слушайте,
не затыкайте уши,
не отводите взгляда,
не делайте кислых лиц.
Оно действительно заговорило.
НЕМНОГО ПОХОТИ И НЕМНОГО СКУКИ
Философ сказал о поэзии:
"Немного похоти и немного скуки".
Это лучшее определение поэзии
из всех, что я знаю.
Как же невыносимо
читать антологии мировой поэзии
тома избранного и тома полных собраний сочинений.
Убеждаешься, что философ
был совершенно прав:
90 % поэзии --
немного похоти и немного скуки.
Сплошное нытьё о том,
какая Она была,
а сейчас совсем не такая,
и больше я жить не хочу, --
причём в большинстве случаев
Она -- выдуманная.
Просто требования были таковы --
писать про Ону,
а если подходящей поблизости нету,
то сойдёт и выдуманная.
И другое нытьё о том,
как ужасен и несправедлив,
как тосклив этот мир,
целиком, весь мир,
и никому я здесь не нужен
(и тут снова вставить про Ону).
Старики и молодые,
женщины и мужчины,
нищие и богатые,
при дворе и в опале --
все дуют в одну дудку.
Поэтому я решил,
я сам себе дал обещание
в этих моих верлибрах
не жаловаться, не плакать,
не ныть.
Вы здесь найдёте
неумеренные восторги,
удивление, недоумение,
ненависть и злость.
Но если вам покажется,
что где-то я ною,
то это нытьё не моё.
Это из вашей головы.
НОВОГОДНЕЕ ДЕРЕВО
Ёлка, дерево новогоднее!
Здравствуй, ёлка! Как у тебя дела?
Откуда ты к нам явилась?
Я не стану, как модно в узких кругах,
возмущаться твоему раннему возвращению.
Ты знаешь, я всегда тебе рад.
Мне нравятся твои гирлянды,
твои стеклянные шары,
пятиконечная звезда.
Проходи, ёлка, в наш город.
Чувствуй себя, как дома.